С этой женщиной я разговариваю.
Много, обо всем на свете. Ничего такого, потому что мы и раньше, пока она лежала в больнице и пока обживалась здесь, разговаривали часами напролет. Но тогда впереди не маячила перспектива близкого секса. А сейчас, когда желание буквально пронизывает воздух между нами, я все равно увлекаюсь ей так сильно, что в какой-то момент даже забываю о своих планах заняться с ней сексом сразу после того, как мы закончим ужинать.
Наши тарелки давно опустели, стрелки часов перевалили за полночь, но я только сейчас вдруг вспомнил, как хотел закончить вечер, потому что все это время был увлечен своей Планеткой. Тем, как она улыбается, как смеется, как закидывает назад голову, когда хохочет, как прикрывает рот ладонями, когда стыдливо пытается скрыть икоту, как сжимает губы в трубочку, втягивая длинные нитки лапши, как потом сама над собой подшучивает, называя то кальмаром, то муравьедом. Она может говорить абсолютно обо всем на свете: о книгах, о музыке, о космических теориях и даже о проблемах глобального потепления. А самое удивительное, что мне интересно обсуждать все это с ней. Настолько, что я не пытаюсь свести на нет любой разговор, намекая, что уже давно собираюсь стащить с нее трусы.
— Что? - Она ловит мой взгляд и рассеянно заправляет за ухо упавшие пряди. - У меня лапша на носу?
— Даже если бы это было так, - поднимаю колено и упираюсь в него локтем, держа почти пустой бокал вина на вытянутой руке, - я бы тебе все равно не сказал.
Она сначала смеется, а потом украдкой все-таки трогает нос.
Моя малышка выпила. Совсем чуть-чуть, но даже этой мышиной дозы оказалось достаточно, чтобы подогреть ее кровь и рассыпать по щекам соблазнительный розовый румянец.
Мне нравится, как блестят ее зеленые глаза, почти заполненные расширившимися зрачками. Я почти вижу в них собственное отражение, наполненное ее пошлыми мыслями. Именно сейчас я ни капли не сомневаюсь, что и она, каким бы интересным собеседником я ни был (надеюсь, что это так!), тоже ждет того самого «взрослого» момента, когда наша болтовня превратится в прелюдию к порно.
— За нашу маленькую победу с личными демонами, - предлагаю первый за весь вечер тост, потому что до этого мы пили просто так.
Звучит, конечно, пиздец как пафосно, но зато это правда.
Я вытягиваю ноги и салютую Венере бокалом с вином. В легком полумраке вижу ее расслабленную улыбку. Она тоже поднимает бокал, потом едва пригубляет его содержимое – и прикрывает глаза, проводя языком по влажным губам. Хорошо, что не видит моей собственной улыбки. Потому что я откровенно лыблюсь. И причина этого в том, что вот такое ее движение языком – оно, можно сказать, стандартное для многих женщин, когда они таким образом дают понять, что готовы и хотят идти в интимном плане дальше. Только почти всегда это выглядит вульгарно и нарочито.
Сейчас все иначе. Не думаю, что Венера вообще отдает себе отчет в том, как выглядит со стороны, и какие фантазии ее язык рождает в моей голове. Да я вообще не хочу и не буду сравнивать ее с другими женщинами. Потому что каким бы откровенным бабником я ни был, сколько бы постелей ни сменил, а абсолютно четко и, надеюсь, полностью адекватно сейчас понимаю одно: именно эту женщину я ждал и искал. Да, понял это далеко не сразу, много наломал дров и принес боли нам обоим, но ведь мы все еще можем исправить. Ведь можем? Уж я со своей стороны сделаю все для этого, что в моих силах. И даже больше.
Только тихо, без громких слов. Терпеть их не могу.
Планетка пытается подобрать ноги под себя, но морщится и тоже их вытягивает. На ней смешной домашний лохматый комбинезон с заячьими ушами на свободном капюшоне. Честно, когда впервые его на ней увидел, тут же проверил – на месте ли соответствующий заячий хвост. На что Планетка сделала вид, что до глубины души возмущена столь неблагородным разглядыванием ее лохматой задницы. Чего уж греха таить, разглядывание действительно было далеко от благородных и исключительно познавательных. Я и не скрывал.
Сейчас же она, наполовину утонувшая в кресле, действительно выглядит той самой длинноухой зайкой в уютной норке. Но у зайки есть проблема – за ней наблюдает очень голодный волк.
Даже хорошо, что в комнате небольшой полумрак, да и Венера наслаждается вином и как будто даже находится в каком-то своем воображаемом мире, потому что ее язык на губах несколько приподнял мой член, пусть и не напрямую, если так можно сказать. А так точно можно сказать.
Если бы не боялся напугать ее своим напором, если бы секс у нас уже был – и я точно понимал, к чему она готова и чего хочет, обязательно бы не отказал себе в удовольствии почувствовать ее губы на своем члене. Обязательно бы насладился ее влажным языком, никуда не торопясь, не долбясь в нее, как бурмашина, чтобы моя малышка сама могла выбрать темп и глубину. А потом бы кончил ей на губы. И она бы снова все с них слизала. Глядя мне в глаза, бесстыже и развратно.