— Да? — усмехнулся Евгений. — Вообще-то я хочу отрастить бороду лопатой.
— О, только не это! — засмеялась женщина. — Хотя, наверное, даже она не испортит такого интересного мужчину, как вы.
— Приятно, так какую мне позу сейчас принять?
— Вам достаточно просто стоять и улыбаться, — заверила брюнетка и тут же стала снимать Евгения, который, прокашлявшись, засучил рукава рубахи по локоть и, спрятав левую руку в карман своих серых брюк, легко улыбнулся.
Последовала серия кадров, а вслед за ними грянул мощный взрыв за спиной Меньшикова.
— Извиняюсь, фотосессия отменяется! — бросил Евгений и, не медля ни секунды, побежал на место катастрофы. Не успел он ступить на площадь, не добравшись до очага происшествия, находившегося на приличном расстоянии, как белая "ГАЗель" подрезала его. Из салона вылетели два мужика в чулочных масках с коряво вырезанными отверстиями для глаз и рта, с корявыми настолько, что они мешали им видеть и говорить, отчего они матюкались. И от этого нападавшие выместили злобу на охреневшем Меньшикове, слегка его помяв, будто это он мастерил им дурацкие маски. Неизвестные немилосердно затолкали Евгения в машину. Белая маршрутка, как ошпаренная, сорвалась с места.
А в салоне автомобиля негодяи с ругательствами одели на Меньшикова вонючий мешок…
— Что ж вы делаете, гады? Вы кто такие, мать вашу? — голосил сдавленным горлом связанный Меньшиков, пытаясь вырваться.
— Молчи, зараза! Молчи, вражина! — цыкал бугай. — И вообще, чего-то клиент разошёлся, того гляди из тачки вылетит… А ну-ка, Гриня, успокой добра молодца! — велел он. Стодвадцатикилограммовый малыш кряхтя поднялся с сиденья.
— Это сейчас, это мы мигом! — весело объявил толстяк, с треском оседлав беднягу Меньшикова, который застонал под сильным гнётом.
— Вот то-то же! А то вздумал крик поднимать, — усовестил его главарь. — Ничего-ничего, потерпи, немного осталось…
— Во! — воскликнул дородный Гриня. — И лесок показался… Слышь, супостат? Лесок объявился, там-то мы тебя и ухайдокаем! Недолго тебе осталось.
— Пожалеете, гады, — огрызнулся Евгений.
— Ага, долго страдать будем, — согласился предводитель налётчиков. — Сейчас-сейчас… уж мало тебе не покажется, на первой берёзке повесим!
— На кого работаете, сволочи? — спросил пленённый.
— Михалыч, что-то он разговорился. Может ему прям сейчас кердык устроить? — предложил Гриня, легко подпрыгнув на Меньшикове.
— Нет, на хату привезём, потом устроим, — сказал командир.
Далее машина повернула куда-то и после десятиминутного переезда остановилась.
— Давайте, мужики, несите клиента к боссу. Поговорят, а там и кончать его будем, — велел старший. Толстяк с водителем подхватили Меньшикова на руки, затем понесли в деревянный сруб.
— Тяжёлый, чёрт, — проворчал водила.
— Вот кому похудеть не мешало бы!!! — заметил Гриня.
Они скоро затащили пленника во внутрь строения, где их ожидал таинственный заказчик.
— Клиент доставлен, шеф, и ждёт вашего решения, — провозгласил довольный жирдяй, уложив узника на пол.
— Можете его закопать, парни, но сначала развяжите-ка ему глаза, пусть поглядит перед смертью на свет божий, — приказал тот. Водила стащил с Меньшикова ароматный мешок, и похищенный репортёр в изумлении уставился на сидящего за накрытым столом Семёнова.
— Привет, Женёк! Ну, как тебе в моей шкуре, не тесновато пришлось? — непринуждённо спросил друг.
— Какой же ты гад, Лёня! Освободи меня, сволочь! — проорал журналист.
— Зачем? — усмехнулся Алексей.
— Я хочу тебя убить, — заявил Евгений.
— Это меня не устраивает, дружище, так что полежи пока, поостынь.
— Ладно, развяжи, не трону, сил уже нет валяться, — пожаловался Меньшиков.
— Ты точно будешь себя хорошо вести? — не поверил Семёнов.
— Точно. Убью тебя в другой раз! — пообещал узник.
Заказчик дал указания товарищам освободить репортёра, что те и сделали.
— Присаживайся, а то закуска остывает. Присаживайтесь и вы, мужики, — пригласил всех виновник торжества. Меньшиков, потирая затёкшие руки, сел рядом с ним.
— Ну ты, блин, даёшь… Не мог нормально в гости позвать? — пробурчал он.
Семёнов налил ему рюмку водки.
— Забудь, лучше выпей, — похищенный выпил залпом.
— Ну и шуточку ты сыграл со мной… — пробормотал он, поморщившись.
— А ты со мной? — возразил Алексей.
— Я всё понимаю… — не унимался журналист, потрясая руками. — Но хотя бы ты мог подыскать для меня мешок, чуть менее вонючий? Я ведь едва по дороге не задохнулся от этого смрада.