- Сюда, раст. И тихо.
Я последовал за ним и, в сопровождении ещё шести стражников, мы вышли из клетки и двинулись по каменному коридору. До меня начало доходить, что их послал кто-то, кто меня знал. И, что существенно, счел нужным послать за мной эту семерку, среди которой были только магнаты. Навстречу нам попадались стражники, конвоирующие пленных, и личные рабы, спешащие по своим делам - балованные любимчики из числа дворцовой прислуги. Конечно, в это время никто не пустит их в большие залы.
Тот лим которого я таскал все-таки сумел скребануть меня одной из когтистых лап по груди. Из ссадин сочилась кровь.
Мои конвоиры были магнатами второго класса. Их вислые усы отличались экстравагантной длиной. Свои длинные мечи они держали наготове. Им, похоже, рассказали, кто я такой.
Мы вошли в узкую комнату с высоким потолком. Стены были увешаны гобеленами, изображавшими охоту Галлифона, который открыл, каким вкусным может быть ломтик вусковины, поджаренный над открытыми огнем. Конвоиры пятясь вышли. Последнее, что я увидел от этой семерки, были острия их мечей.
Открылась другая дверь, и вошла принцесса Сушинг.
Она была бледной, на щеках у неё горели алые пятна. Движения её были резкими, пылкими порывистыми и выдавали страх.
- Драк ... Драк! Я увидела тебя... - она закусила губу и глядела на меня. Я спокойно ответил на её взгляд. Она протягивала мне серую набедренную повязку раба и тунику с вышитым черно-зеленым знаком надсмотрщика с балассом, а подмышкой держала балассовую палку. На Сушинг все ещё было то красное платье, грудь вздымалась от порывистого дыхания. Ее расширившиеся глаза сверлили меня гипнотическим взглядом.
- Почему, Сушинг? - спросил я.
- Я не могла допустить, чтобы ты умер такой смертью! Не знаю... не спрашивай меня. Я не могу объяснить. Да поторопись, ты, калсаний!
Я одел то, что она принесла, и взял балассовую палку. И не ударил ей принцессу.
- Ты должен спрятаться, пока не вернется Генодрас...
- Будет лучше, Сушинг, если я уберусь прямо сейчас, не так ли?
- Ах, Драк! Неужели ты не можешь остаться, даже теперь?! Даже после того, как я рисковала...
- Я благодарю тебя, принцесса, за то, что ты сделала, - я посмотрел на нее. Она была чрезвычайно прекрасна - на свой пышный, буйный лад. - Думаю, ты простила меня за то, что случилось во дворце "Изумрудный Глаз".
- Нет! - вспыхнула она. - Я предложила тебе все! А ты высмеял меня. Ах, как я возрадовалась, когда те два крамфа донесли на тебя моему брату! Я думала насладиться твоими муками, твоей смертью! Но... но...
- Кто?
Она надулась и пожала этими роскошными плечами.
- Не имеет значения. Двое крамфов-рабочих. Они теперь приговорены к...
- Кто?
Должно быть, моя физиономия произвела свое обычное страхолюдное воздействие. Сушинг съежилась и попятилась.
- Надсмотрщики с балассом. Пугнарсес по-моему, и Генал...
- Нет! - вырвалось у меня. Я почувствовал боль, муку, какой не мог причинить мне ни удар мечом, ни когти лима.
Она увидела это. И торжество подстрекнуло её продолжать.
- Они предали тебя! Пугнарсес - потому, что этот дурак думал получить кольчугу и меч магната! А тот, другой - потому, что Пугнарсес уговорил его сделать так из ревности к той девчонке...
- Холли! - догадался я.
- Да, - ядовито бросила она. - Отвратительная девка ... крамфа! Она и сейчас ждет мура, когда моему брату захочется поразвлечься!
- А эти двое - Пугнарсес и Генал?
Она снова повела этими округлыми плечами. Судьба этих людей была ей безразлична. Она всегда брала все, чего ни захочет; и все ещё верила, что сможет взять и меня, если достаточно постарается.
- Они будут жертвами. Это справедливо. Они слишком много себе позволяли.
- Справедливо? Так вот значит какова справедливость Магдага?
- Что ты, ков Вэллии, понимаешь в нашей справедливости?!
Я схватил её за плечо.
- Я хочу найти этих двоих...
- Чтобы их убить? Чтобы отомстить? - она не стала вырываться, но качнулась ко мне и сжала меня к объятиях. - Не нужно, Драк! Не нужно! Брось их. Беги! Я все устроила. Когда Генодрас вернется и мир снова станет зеленым - мы сможем бежать отсюда!
- Куда? В Санурказз?
Она покачала головой у моей груди.
- Нет. У меня обширные поместья. Никто не станет задавать вопросов принцессе Сушинг. Я создам для тебя новое имя, мой Драк. Мы сможем вернуться в Магдаг. У меня хватит средств на нас обоих, и с избытком.
На данный момент я был по горло сыт новыми личинами.
У неё хватило ума не пытаться найти достаточно широкую кольчугу, в которую влезли бы мои плечи. Надсмотрщик с балассом занимал некое среднее положение, и я мог спокойно разгуливать по всему мегалитическому комплексу не вызывая никаких сомнений в иерархической структуре. Окаменев лицом, я решительно двинулся к двери.
- Куда ты ... Драк. Нет! Пожалуйста ... НЕТ!
- Благодарю тебя за помощь, принцесса Сушинг. Я не виню тебя за то, что ты такая, какая есть. Это сотворено не тобой, - я открыл дверь. - Если ты желаешь вызывать стражу, то это твое право.
Она подбежала ко мне и схватила за рабскую серую тунику. За дверью прошли конвоиры с вопящей жертвой.
- Драк! Я с тобой!
Мы вышли вместе. Она, как и полагается, шла впереди и вела меня по лабиринтам коридоров, избегая залов, из которых доносились леденящие кровь звуки проходящих там ритуалов. Я ничего не мог сделать для тех зарян, здесь, в этом средоточии кольчужной мощи Магдага. Но кровь моя закипала, а сердце билось быстрее. Мне не без усилия удавалось держаться прямо и бесстрастно, когда мы проходили мимо этих магдагцев.
Генал и Пугнарсес сидели скованные вместе в камере, дожидаясь когда их призовут на жертвенные игры. Они выглядели несчастными, удрученными и разбитыми. Однако я с радостью заметил, что они не казались напуганными. Им хватило времени на размышления, пока они сидели нагими и скованными в магдагской темнице.
Увидев меня через плечо охранника, они выпучили глаза и подняли бы крик, выдав меня вторично, если б я не успел ударить охранника в подбородок над открытым наустником. Я снял у него с пояса ключи и меч.
Я стоял, глядя на них, а Сушинг неуверенно переминалась у двери, испуганно оглядывая коридор.
- Писец, - пробормотал Генал и сглотнул. Похоже, ему стало дурно. Если ты собираешься нас убить, сделай это сейчас же. Я заслуживаю смерти, ибо предал тебя.