Калеб не открыл глаз, но его губы дрогнули в усмешке, и я могла и дальше рассматривать его лицо.
Я с глумливо заметила, что он отвоевал свой спальник, видимо у Бреда, личности, которая его раздражала. Почти с какой-то болезненной мстительностью, я увидела комки грязи и сухих веток на спальнике, но не стала извиняться. Что значит грязь, когда он вносил, куда большее смятение в мою жизнь.
Я поворчала себе под нос, неуклюже заворачиваясь в одеяло, боясь прикоснуться даже на короткий миг к нему, и постаралась отодвинуться как можно дальше. При этом тяжело вздохнула, понимая, что больше 30 сантиметров все равно между нами не будет. Я покрутилась еще несколько раз, между этим прислушиваясь к его дыханию. Как ни странно, между мыслями о нем и своей злости я с легкостью заснула.
Глава 13. Выяснения
Никто не хранит тайну.
Почему, когда мы делаем наши самые темные дела,
Мы рассказываем об этом?
Они воспламеняют наш мозг,
Становясь живым адом.
Потому что все рассказывают,
Все рассказывают...
(Secret, The Pierces )
Проснулась я резко, но сначала не стала открывать глаза, а послушала звуки в палатке, желая, чтобы Калеба не оказалось рядом. Но первое, что увидела - были его глаза, устремленные ко мне.
- Ну, наконец-то, а то я уже начал переживать, не литургический ли это сон, - мягко посмеялся он, и, увидев мою оторопелость, улыбнулся еще шире.
Я аж задохнулась, такой улыбка была сногсшибательной, мне повезло, что я лежала. С ног снесло бы моментально.
Я промолчала, и к своему глубокому сожалению, даже не нахмурилась, а ведь должна же была. Мне было просто необходимо соблюдать дистанцию и не поддаваться на его провокации, пока я достаточно много не узнаю о его настоящих целях относительно меня.
Но нет, я просто лежала и смотрела ему в глаза, не имея сил оторваться. Но и он не отводил взгляда. Не знаю, сколько так прошло времени, прежде чем он протянул руку и провел указательным пальцем сначала по моей скуле, а потом по губам...
Я задрожала от этого простого, лишенного смысла прикосновения. Пружину внизу моего живота скрутило от страха и нетерпения. А я уже и забыла, как его руки холодны. Как они желанны.
Все мое существо требовало продолжения ласки, но я как в ступоре лежала, и не могла пошевелиться, или сказать хоть слово. А он должен был ожидать от меня хоть какого-то ответа.
Вдруг он слишком быстро, чтобы мои глаза могли проследить за этим движением, перевернулся на спину и, вздохнув примирительно, и почти с облегчением, сказал:
- Прости, я догадываюсь, что тебе неприятно. Я помню наш воскресный разговор.
Накинув куртку, он выскользнул из палатки.
Все мое хорошее настроение мигом пропало. Мне стало так тяжело, что я даже через силу дышала. Слезы сами по себе катились по щекам, хотя я их и не хотела. Беременность сделала меня такой плаксой. А Калеб вечной страдалицей.
Я насилу выбралась из палатки, будто бы и не спала. На мое удивление уже стемнело, и силуэты всех моих друзей виднелись у костра. Они весело смеялись, находясь в этом странном кольце света, отгородившем меня от них. И я чувствовала себя заколдованной, неспособной выйти из той темноты, в которой сейчас находилась. Палатки прекрасно скрывали меня от их глаз, но мне больше не хотелось торчать здесь одной. Там, около них, меня не ждет столько огорчений, как в компании Калеба и темноты.
- Ну, наконец-то, соня, - Ева раскрыла свое одеяло, приглашая к себе погреться и укрыться от вечерней прохлады и мрака. И я без раздумий нырнула к ней. Видимо с Лари у нее все складывалось очень хорошо. Я некоторое время прислушивалась к их монотонному разговору, хотя накрылась почти с головой. И все же, что-то в поведении Лари, в сравнении с утром, изменилось - он стал много развязнее.
- Когда мы уже будем есть? - я сразу же узнала ноющий голос Теренса, и мне даже не стоило выглядывать из-под одеяла, чтобы убедиться в этом. Действительно, не стоило. Только я сделала это, как сразу же заметила легкое, маленькое тело Сеттервин в светло-сиреневой куртке около Калеба, и что еще хуже, то, с какой улыбкой он беседует с ней. Я даже и не заметила, как заскрежетала зубами.
- Все уже в сборе, - объявила Бет, - так что можем есть.
Мы поднялись, и устремились к столам и лавочкам, и я ревностно заметила, как Калеб берет 2 тарелки. Мне хотелось вопить, кричать, брыкаться и сделать еще много плохих вещей, которые должны очень сильно удивить моих друзей, но ничего этого я не сделала, так как заметила подзывающий кивок Калеба.
Я с бьющимся сердцем побрела к Калебу, даже и не думая ослушаться. Что ему надо от меня?
Сеттервин, недовольно заметив это, устремилась к Бреду, и оставила нас одних. Как благородно, может мне теперь подарить ей коробку конфет?
- Мне нужна твоя помощь, - он говорил отстраненно, без тени улыбки или намека на то, что случилось в палатке. - Сядь рядом, и не набирай еды, я буду отдавать тебе свою.
Мне хотелось крикнуть ему "нет"! Накричать и сказать, пусть лучше попросит свою милую Сеттервин. Но ничего этого я делать тоже не стала. Я была единственная, способная ему помочь в этом. Как он только раньше справлялся с такой задачей? И покорно присев около него, не стала почти ничего накладывать в тарелку. Нашему фарсу вдруг помешали.
- Ты что, ничего не будешь есть? - неожиданно рядом оказался Бред, около него приземлилась и Сетти, а я была оттеснена к Калебу настолько близко, что не могла даже поднять локти. Мы хмуро переглянулись с Калебом, понимая, чем это грозит. Вокруг было столько места, а эти двое приклеились к нам, как банный лист.
- Твой поклонник так настойчив, что-нибудь предпримешь?- прошелестело возле моего уха, и, увидев, что лицо Бреда ничуть не изменилось, я поняла, что Калеб забывает об осторожности. А если бы кто-нибудь заметил, как он передвигается? Хотя это только оправдание той дрожи, что прошла по моему телу от его голоса. Я и так прекрасно знала, что пользуясь своей скоростью, он вполне может дурачить остальных, затуманивая их разум на доли секунд.
- Я буду есть, - отозвалась я, отвечая сразу же обоим. Удивленная ухмылка Калеба давала понять, что он догадался, что эти слова относятся и к нему.
- Может, чего-нибудь хочешь? - галантно обратился ко мне Бред, но его опередил Калеб, выхватывая мою тарелку.
- Спасибо, не переживай, тебе будет тяжело ухаживать сразу же за двумя дамами.
Бред сощурился, высматривая что-то в лице Калеба. Но тот не выглядел не одушевленным, не безумно влюбленным, чтобы Бред мог бы почувствовать, что его обскакали. Калеб скорее выглядел, как заботливый брат.
Я вздохнула почти с облегчением. Сетти, кажется, перестала сверкать в меня ревностно глазами, Бред не смотрел уязвлено, а их внимание было оторвано от Калеба. И я могла спокойно есть, если бы меня не замутило от той горы продуктов, что навалил на свою тарелку Калеб.
- И я должна все это съесть? И еще плюс моя тарелка? У тебя помутился разум от красоты Сеттервин? Или думаешь, что я ем как свинья?
Улыбка разлилась на лице Калеба. Нет, точно стоит его двинуть по лицу!
- Ревнуешь?
- К кому, к Бреду?
Когда мы вот так гневно смотрели друг на друга, создавалось ощущение подобное электрическому разряду.
- Ешь, сколько сможешь, - сдался с тяжелым вздохом Калеб, - а с остальным я придумаю, как поступить.
Некоторое время спустя Бред снова вернул свое внимание ко мне.
- Может принести тебе чаю? Я иду за чаем для Сетти, - синие глаза Бреда смотрели на меня так по-доброму, что я не могла удержаться от ответной улыбки.
- Не надо Бред, я уже принес ей чай.
Парни впервые за сегодня открыто враждебно посмотрели друг на друга. Первым отвернулся Бред, не удивительно, кто может выдержать взгляд вампира? Сеттервин испепеляющим взглядом смотрела на меня, я же непонимающе на нее. Что ей от меня надо?