Я зарделась. Мне думалось о том же. Неужели я так развратна? Или все же именно он вызывал во мне бурю таких эмоций?
Спустя час, Калеб нехотя выпустил меня из своих объятий. Нужно было ехать домой, и он это понимал.
- Я тебя отвезу, - тоном, не терпящим пререканий, сказал он, - когда ты паркуешь машину, у меня волосы дыбом встают на затылке.
- Впервые с того момента, как села за руль, я во что-то врезалась и это - сегодня, - гордо ответила я. - Некоторое время Ричард брал меня с собой на картинг.
- Ричард? - насторожился Калеб. Неужели в его голосе прозвучала ревность?
- Ричард, сын Прата. Он мой сводный брат, так как жил с Самюель и Терцо, пока полгода назад не женился. Его жену зовут Мизери. Она молодой вампир, потому они теперь не живут с нами,- я пожала плечами, не желая выдавать, насколько эта тема для меня болезненна. - Самюель вам рассказывала. Они решили некоторое время пожить в среде главной семьи Человечных.
- Не помню, - смутился Калеб, - я все время слушал только то, что касалось тебя.
- Я тоже, - несмело ответила я.
Мы вновь припали друг к другу, и я удивлялась и гадала, думая, пройдет ли эта патологическая страстность. И надеялась, что нет.
Мягко отстранившись, Калеб помог одеть мне куртку и вынес из дома на руках. Я почувствовала себя смущенной, но не стала протестовать. Хотя бы в этот раз, пообещала себе я.
Расстались мы у моего дома, еле оторвавшись друг от друга. Это было как наркотик - чем дольше мы целовались, тем больше мне хотелось не отрываться от него.
Засыпая, я боялась, чтобы завтра все это снова не пропало. Для вампира Калеб был слишком неуверен в себе. Или во мне. В любом случае, ответов я не знала, и не хотела знать. С этого дня самым важным в моей жизни стал Калеб.
Глава 15. Вместе
Ваши души горят ярко, и есть мечты в светлое будущее
За горизонтом лежит мрачный мир
(Same Old Song, Pain)
Я проснулась и, с утра, первой моей мыслью было позвонить Калебу, чтобы узнать: вместе ли мы еще сегодня или вчера это было повторение воскресенья? Но мне не пришлось никуда звонить.
Я резко выпрямилась на кровати, услышав кроме смеха родителей внизу, и его голос. Он что-то возбужденно и громко говорил, но что именно, понять было не возможно. Не знаю, когда в последний раз собиралась так быстро.
Я со стоном посмотрела на себя в зеркало - минувшая тревожная неделя оставила на моем облике свой след. Единственным улучшением после нормального сна, был цвет кожи. Синяки под глазами почти прошли, скулы остались все так же остро очерчены, зато глаза... глаза сияли. Потому что внизу сидел Калеб, и он ждал меня!
Видя свое отражение, я думала, что вчера я должна была отговаривать его от себя, а не наоборот. Глупец, как бы я смогла без него прожить, зная, что и он любит меня? Все, о чем я могла думать - был он, и если не было его, то и ничего не было.
Безуспешно попытавшись замаскировать синеву под глазами, я поспешила вниз. Мне было немного стыдно от мысли, что они слышали, как я металась наверху, в попытках привести себя в более или менее нормальный вид. Но все мысли вылетели из моей головы, только я увидела Калеба.
Как всегда в простых футболке и джинсах, Калеб стоял, небрежно прислонившись к стойке - выглядело это, конечно же, как реклама кухонной утвари. Как тут не почувствуешь себя пустышкой? Мне стало больно дышать, ведь я понимала, как проста по сравнению с ним. Зачем я ему? В очередной раз задавалась вопросом я.
Совершенно забыв о родителях, я бросилась в его раскрытые, ожидающие руки, чтобы насладиться долгожданным сладким поцелуем.
Деликатное покашливание Самюель и грозное молчание Терцо, отрезвили меня. Мои щеки пылали, когда я посмотрела на отца.
- Милая, я все понимаю, сейчас другие нравы, но пожалей старика, - Терцо был одновременно смущен и удивлен. Он не ожидал, что его дочь выросла уже настолько, чтобы целоваться с мужчиной.
Смех Самюель прозвучал, как дуновение свежего ветерка в грозящей тишине.
- Любимый, только не надо о пестиках и тычинках, у них в школе про все подробно рассказывали на курсе биологии, еще три года назад.
- Я не о том, - Терцо, привычным жестом пригладил свои волнистые волосы, - она слишком быстро выросла. Мне всегда будет казаться, что она слишком молода для любви. Вчера были куклы, сегодня она уже завела себе друга.
- Нет, пап, - поправила я его, - совершенно недавно я забеременела, а в куклы я не играю еще с двенадцати лет.
Я улыбнулась его реакции на наши отношения с Калебом. Еще недавно он сам меня расспрашивал обо всем, а теперь говорит так, будто бы я завела себе домашнего любимца. Поискав руку Калеба, я прикоснулась к ней, и он ободряюще сжал мою. Как, оказывается, хорошо иметь поддержку. Больше я не одна.
- К тому же, у меня в Чикаго тоже были парни, - осторожно напомнила я отцу, при этом заметив, как поморщился Калеб. Он ревновал, догадалась я.
- Но они же были сопляками, - иронично заметил Терцо. Я знала, что отец любит Калеба, и все же понимала его отцовские чувства. Как мой отец, он будет считать, что на свете нет мужчины достойного меня. - Хотя, возможно, все к лучшему.
Услышав это, Калеб заметно расслабился.
Я улыбнулась. Слишком спокойно они об этом говорили, значит, эта тема уже обсуждалась, и кандидатура Калеба давно была утверждена. А почему бы и не Калеб? С ним я никогда не буду одна. Причем никогда ассоциируется с всегда. Вечно. Бесконечно мы будем вместе. Через несколько лет, я выберу другую жизнь, и в ней будет только Калеб. А родители будут слишком заняты воспитанием детей. Они будут любить меня, как и прежде, только времени для меня у них поубавится.
- Я так понимаю, родительский совет уже состоялся, и ты, так, чисто из родительского обязательства, решил меня немного помучить, - стараясь не рассмеяться, строго спросила я.
- Ну, уж прости, - вмешалась в разговор Самюель, - трудно было не заметить, что между вами творится. А уж всю эту неделю...Мы, как и все родители, надеялись, что ты встретишь кого-нибудь немного поздней, но все же, я рада, что это Калеб.
- О, прошу, - закатала я глаза, - все потому, что отцу нравится играть с Гремом в шахматы, вот вы и решили нас сосватать.
- Замуж я тебя пока что не гоню, - фыркнула Самюель, и ее серебристые волосы, немного выбившиеся из идеальной прически, заколыхались в такт, глаза, светлые и прекрасные, искрились. - Можешь с ним пару лет повстречаться, все же шестнадцать лет слишком юный возраст.
Мне пришлось нарочито беззаботно рассмеяться, ведь я поняла - она говорила не о свадьбе, а о времени, до моего превращения. Но им не о чем беспокоиться. Меня устраивало быть человеком еще несколько лет. На это у меня было много причин. Наверное, я бы горько разочаровала родителей, узнай они, что дети в этом списке были на последнем месте.
Калеб болезненно сжал мои плечи, и я невольно обернулась к нему. В глазах Калеба было так много любви и тревоги. Я вернула ему взгляд, и говорил он только о любви. Вчера мы так об этом и не говорили. Мы ничего не знали о планах друг друга на будущее. Видимо такая мысль только что пришла и к нему.
Как много еще мне о нем нужно узнать. Обо всех тех годах, прожитых без меня. И о многом поговорить. Из того, что он вчера рассказывал, мне почти ничего не довелось узнать о нем. Картинка, созданная им, передавала лишь часть того, что я хотела бы знать. Все выглядело как-то разрознено, порезано на части. Его прошлое и настоящее все еще оставались загадкой.
Я глянула на часы и ужаснулась.
- Мы опоздаем в школу!
Родители и Калеб, к моему неудовольствию, расхохотались. Что было смешного в том, что я сказала?
- Милая, с Калебом ты теряешь счет времени, - улыбнулась нежно мне Самюель, - сегодня суббота.
- Ничего, дорогая, кажется, не одна ты у нас с ума сошла - твоя мама тащит меня в Лутон, покупать детские вещи!
Я натянуто улыбнулась. Видимо планировалось и меня сегодня взять с собой в город. Могли бы хоть что-то сказать. Благо теперь у меня была причина не ехать.