Вцепившись в левую руку противника, я собирался провести захват слева, но куроби был начеку. Может, сделать внутреннюю подкрутку? Ничего не вышло — он быстро сжал ноги, отрезав путь к отступлению. Я потерял равновесие, и через секунду был снова повержен.
В течение пяти следующих минут я был побит еще трижды. Да, черный пояс просто так не дают...
— Давайте последний раз, — попросил я, чувствуя, что стремительно теряю силы.
— Как скажете, — по-японски отозвался куроби.
Так, сейчас я тебе покажу! Есть у меня секретное оружие... Посмотрим, чем ты ответишь.
Перекрестный захват — мой любимый прием. Своим названием он обязан углу, под которым проводится атака. В классическом варианте соперники лежат на спине перпендикулярно друг другу. Но есть одна разновидность, которую называют «захват в полете», — это когда атакующий проводит захват из положения стоя. Для успешного проведения требуется полная отдача, а результативность невысокая, поэтому к приему прибегают нечасто, а многие его вообще не знают.
Если мой соперник из последней категории, самое время его просветить.
Итак, я долго кружил по татами, всем видом показывая, что сильно устал. Черный Пояс трижды пытался провести захват, но я каждый раз уклонялся, будто решил уйти в глухую оборону. Наконец он решил проявить инициативу и схватил меня за ворот уваги[3]. Я тут же вцепился в его руку и будто нырнул под куроби. Голова оказалась между ногами, правая нога уперлась под мышку, и Черный Пояс потерял равновесие. Перебрасывая противника через себя, я прочитал на его лице замешательство. Мы упали на маты, и, удерживая правую руку куроби, я попытался разогнуть ее в локте.
Он перекатился на бок, однако вырваться не смог. Правая рука соперника растянулась до естественных пределов, и я усилил давление. Куроби не сдавался! Еще пара миллиметров — и он сломает себе локоть...
— Сдавайтесь! — велел я, но мой противник лишь поморщился.
Сопротивляться в таком положении бесполезно. Ценой сломанного локтя даже на Олимпийских играх не побеждают.
— Сдавайтесь! — раздраженно повторил я. Куроби никак не отреагировал.
Прошло еще пять минут. Может, остановить поединок? Ломать руку совершенно не хочется. Ну и упрямец!
Наконец соперник похлопал меня по ноге, что означало: он признает поражение. Я тут же его отпустил.
— Прекрасно! — похвалил Черный Пояс, растирая локоть. — Я бы попросил о реванше, да боюсь, сегодня у меня уже форма не та.
— Зачем было столько терпеть? В таком положении все равно бы ничего не вышло. Только силы зря потратили.
— Виной всему моя дурацкая гордость, — согласно кивнул куроби.
— Я тоже не люблю сдаваться, но ведь вы выиграли четыре схватки из пяти, значит, общая победа за вами.
Тот же странный диалог: он говорит по-английски, я отвечаю по-японски.
— Спасибо за урок, — низко поклонившись, поблагодарил куроби. — В первый раз встречаю такое удачное исполнение перекрестного захвата. У вас есть чему поучиться.
— Где вы тренируетесь? Время от времени я сюда прихожу, а вас раньше никогда не видел...
— В частном клубе, — ответил Черный Пояс. — Может быть, когда-нибудь и вы к нам присоединитесь. Сибуми — ценное качество для дзюдоиста, а вам его не занимать.
Сибуми — чисто японская эстетическая категория, означающая естественное величие. В более узком интеллектуальном смысле она практически сводится к мудрости.
— Где находится клуб?
— В Токио, хотя вы вряд ли о нем слышали. Наш... клуб для иностранцев закрыт. Хотя вы-то, конечно, японец, — быстро поправился куроби.
— И все же вы почему-то обратились ко мне по-английски.
Может, зря я всполошился?
— Черты лица у вас японские, — после небольшой паузы проговорил Черный Пояс, — однако мне почудилось что-то европеоидное, и я решил проверить. В таких вопросах я обычно не промахиваюсь. В вашем случае если бы я ошибся, то вы бы просто меня не поняли, верно?
Это называется разведка боем. Стреляешь по деревьям, и если в ответ открывают огонь, значит, за деревьями враг.
— Вам это кажется интересным? — тщательно маскируя раздражение, спросил я.
Кажется, куроби застигли врасплох.
— Тогда давайте начистоту, ладно?
— А вы все это время кривили душой?
Черный Пояс улыбнулся.
— Вы ведь не чистокровный японец... Чувствую примесь американской крови.
Я никак не отреагировал.
— И тем не менее вы меня понимаете. Американцы ценят откровенность. Это одна из неприятных особенностей национального характера, вдвойне неприятная оттого, что они постоянно ею кичатся. А сейчас я чувствую, что сам становлюсь откровенным. Видите, как пагубно американское влияние?
Да, везет мне на идиотов! Ультраправых в Японии хватает. Утверждают, что ненавидят Америку, а в глубине души восхищаются всем американским.
— Думаете, американцы виноваты в том, что японцы стали излишне откровенными?
— Конечно, вы немного преувеличиваете, но в целом да. Американцы — те же миссионеры, что пятьсот лет назад высадились на острове Кюсю. Единственная разница в том, что сейчас они насаждают не христианство, а американский образ жизни, свою философию, которая в этой стране возведена в статус религии. Откровенность — одно из самых безобидных ее проявлений.
— Считаете, что вас превращают в американца? — развеселился я.
— Вот именно! У американцев два основных постулата: «Люди рождаются равными» и «Торговля — двигатель прогресса». Вся их жизнь похожа на большой супермаркет! Без красивых идей, способных объединить представителей разных национальностей и культур, никуда. А теперь янки решили доказать их состоятельность и жизнеспособность, насильственно насаждая по всему миру. Не миссионеры, а самые настоящие крестоносцы!
— Какая оригинальная теория! — восхитился я. — Но ведь американцы не одиноки в таком отношении к другим народам и культурам. Достаточно вспомнить колониальную политику Японии в Китае и Корее. Чем, по-вашему, ее можно объяснить? Попыткой спасти Азию от американских крестоносцев?
— Вы снова преувеличиваете, хотя в принципе недалеки от правды. Именно философия рынка и постоянной конкуренции подвигла Японию на колониальные завоевания. Смотрите, что делается в Китае: американцы скупают земли и предприятия! Политика «открытых дверей» фактически означает разграбление Азии. Если мы не ответим тем же, то попадем в кольцо американских вассалов, которые лишат нас сырья.
— Скажите, — вырвалось у меня, и отступать было уже поздно, — вы правда во все это верите? Считаете, что японцы — народ миролюбивый, а воевать нас научили американцы? Простите, но на Корею мы впервые напали четыреста лет назад, так что здесь Америка ни при чем.
Куроби шагнул ко мне и неожиданно вырос.
— Вы совершенно меня не поняли. В этом столетии все войны были напрямую или косвенно развязаны США. А что касается более раннего этапа, то причин много, в том числе и самых низменных: стремление к власти, захвату чужого имущества и так далее. Воинственность на генетическом уровне заложена в людях вообще и японцах в частности. Однако оружие массового уничтожения родилось не в Японии! На такое способны только американцы и русские!
Тонкие пальцы нервно теребили черный пояс.
— Война — неотъемлемая часть истории человечества. А вот духовное порабощение — дело совсем другое. Это привилегия наиболее развитых стран, которые могут позволить себе крестовый поход против всего мира, грозя еретикам ядерными бомбами!
Да, парень точно свихнулся!
— Спасибо, что поделились со мной своими идеями, — низко поклонившись, сказал я. — Было очень интересно и поучительно!
Поклонившись, куроби стал пятиться к двери.
— Всегда пожалуйста! Думаю, мы еще встретимся.