Похлопала себя по щекам. Саэ, прекращай думать об этом. Это просто разыгравшееся воображение, тебе просто почудилось, приснилось, показалось...
- Госпожа? - тихий голос прозвучал настолько неожиданно, что я подскочила на месте и чуть ли не завизжала как резаная.
К-кто здесь? Я резко обернулась, чудом не запутавшись в своих ногах. Фух, это всего лишь Наоку.
- Наоку, не надо так пугать, - я перевела дыхание.
Девушка стояла и удивленно моргала глазами. Приведение что ли увидела?
- Ой, надо госпоже Фумико и Горо-сану сообщить, - опомнившись, девушка хотела было уйти, но была схвачена мною за руку.
- Не надо никому сообщать, - остановила Наоку.
Не хватало, что бы меня потом "добрыми" словами вспоминали сегодня утром. Урчание живота заставил меня покраснеть. Девушка вопросительно выгнула бровь, а потом улыбнулась.
- Госпожа, пойдемте лучше на кухню.
На кухне мне разогрели рис с куриными котлетами и чай. Пока я завтракала, если считать два часа ночи утром, девушка мне вкратце рассказала, что происходило, пока я спала.
Тем же вечером меня осмотрел врач и сказал, что перелома нет и дал мазь для снятия синяка и боли. Я прикоснулась к носу и заметила, что он почти не болит. Есть немножко, но не совсем уже дикая боль.
Когда свет отключился, все пошли с фонариками за свечками. Предупреждали, что свет должны отключить через три дня, а отключили раньше. Какие-то плановые работы на линии появились. Мой зов слышали все, но никому в голову не приходило, что я могла оказаться не у себя в комнате. Когда одна из работниц зашла в комнату с фонариками и не обнаружила меня в комнате, тогда все пошли искать. Но поскольку я дальше не кричала, то поиски немного усложнились, то писклявый голос "Кто здесь" дал ориентир, где искать.
Вот только никто не ожидал меня увидеть с разбитым носом. Осмотр поместья не показал никаких следов проникновения. Пришлось признаться, что просто нечаянно врезалась в стенку. Угу, со всего разбега.
- Просто у меня болела сильно голова, ну я и пошла на кухню за аптечкой, только заблудилась. А потом свет выключился, вот и испугалась, - честно ответила я на вопрос, почему была не в своей комнате.
Про золотые глаза тактично умолчала. Не хватало, чтобы меня сочли сумасшедшей и повели к дядечке в белом халате. Вроде все понятно, но почему я потом целые сутки с перерывами на туалет спала - никто не знал. Врач сказал, что со мной все в порядке, организм функционирует нормально, а вот почему я сплю столько времени - непонятно.
Что-то у меня такое ощущение, будто она темнит. Вон как пальцами нервно начала стучать по столу и глазки забегали по кухне. Не умеешь ты врать, дорогая, не умеешь. Но зачем она скрывает, что со мной что-то не так, не пойму.
- Наоку, а что ты делала возле моей двери? - поинтересовалась я.
Кстати, что можно делать в два ночи, когда все нормальные люди спят? А что это мы совсем так занервничали?
- Я просто хотела к вам заглянуть, проверить ваше состояние, - уж не смерть ли мою пришла проверять?
- Отмазка так себе, - брякнула я и тут же опомнилась.
Упс! Язык мой - враг мой. Наверное, я еще окончательно не проснулась, да, не проснулась. Думаю, что это сон, ага.
- Госпожа, - глаза девушки расширились то ли от удивления, то ли от возмущения. - Что вы такое говорите?!
- Извини, пожалуйста, наверное, не проснулась еще,. Думаю, что это все сон, - притупила глаза, но, заметив как она немного расслабилась, насторожилась.
Не нравится мне все это. Совсем не нравится. Кусок котлеты в рот не лез, дышать становилось труднее. Когда человек настолько подозрительно себя ведет, то расслабляться не будешь.
Пока я пила чай, Наоку рассказывала про поместье, про бабушку, про здешние порядки, но информация как-то проплывала мимо меня. Вроде слышу, понимаю слова, а в памяти они не откладываются. Сначала я зевала каждые пять минут, потом время сократилось до двух минут. Девушка предложила завершить чаепитие и пойти спать. Отказываться не стала.
Как мы дошли до комнаты, я не помнила. Меня клонило в сон, и требовалась огромная выдержка хотя бы сохранять глаза открытыми. "Хоть наелась" - было моей последней мыслью перед тем, как провалиться в забытье.
Я встала через шесть часов снова выспавшейся. Я чувствую столько сил, что готова горы свернуть. Самое главное, у меня было хорошее настроение! Даже ровный голос бабушки, которая поинтересовалась моим самочувствием, не вызвал никакого раздражения.
После завтрака меня осмотрел врач, старый пожилой мужчина, задал пару вопросов о самочувствии и вынес вердикт, что я абсолютно здорова. И готова к труду и обороне.
Бабушке рассказала то же самое, что и Наоке, снова умолчав про золотые глаза.
День мне дали для восстановления, а потом начались "веселые" деньки. До обеда у меня было свободное время, большую часть которого я проводила во дворе под присмотром или Наоку, или Горо-сана. После обеда бабушка меня натаскивала в этикете и учила правильно ходить. Самое обидное было то, что "ужасно" не хотело становиться "плохо" или "очень плохо". Книги упорно падали, спина кривилась, углы не соблюдались. Кроме всего этого добавилась философия, икебана и каллиграфия.
Я, конечно, люблю умные фразы, но не настолько, чтобы свободно использовать их в речи и полностью понимать смысл. Икебана вызывала тихую злость, а каллиграфия - лютую ненависть. Мы писали кисточками, которые макали в чернила. То линии не так пройдут, то эта длиннее, чем надо, то клякса появится. Микроскопическая. Когда бабушка мне сказала о кляксе, я удивилась. Кроме проведенной черной палочки больше черного на листе не было. Ан нет, оказывается в углу была малюсенькая точечка, невесть откуда взявшаяся.
В последнее время мне хотелось порвать все эти листики, сломать кисточки и выкинуть чернила в мусорный бак.
Слегка смявшуюся бумагу бабушка не оценила и в качестве наказания она заставила меня сидеть с книгой на голове и слушать классику. Сидеть удавалось максимум пять минут, потом начинала болеть спина, я наклонялась и книга падала. Плюс под классику было трудно держать тело напряженным: волей-неволей я расслаблялась и книга падала. Эта долбанная книга падала!
Пара дней, проведенных подобным образом, и в голове быстренько нашлось решение ситуации. Поскольку я ходила с косой, то через нее протянула наушники, в карман положила подаренный на день Рождения родителями плеер и включала свой любимый русский поп, рэп и рок. Сидеть с книгой легче не стало, но хоть нет этой надоевшей классики. Но это было единственное, где у меня был хоть какой-то прогресс. Сначала я могла просидеть только пять минут, но постепенно время увеличилось до пятнадцати-двадцати.
- Саэ, сегодня к нам придут важные гости, - сообщила мне в один прекрасный день Фумико-сан. - Постарайся не опозорить меня.
- Хорошо, Фумико-сан, - на последних словах бабушка недовольно поджимает губы.
О да, я обожаю так обращаться к родственнице. Небольшая месть за ее холодное отношение. Я не понимаю таких людей. Ладно, в обществе можно так себя вести, чтобы никто не понял ничего по эмоциям, и можно было избежать глупых ошибок, а в семье зачем? Тут все свои, наоборот, можно расслабиться и отдохнуть. Наверное, я чего-то недопонимаю.
В честь прихода гостей бабушка заставила меня надеть кимоно. Я особо не возражала, понимая важность традиционной одежды, да и благодарна была за то, что разрешала щеголять по поместью в шортах и майке. Я всегда старалась подбирать одежду и обувь так, чтобы в ней было удобно бегать и она не стесняла движений.
Голубое кимоно с крупными синими цветами сидело великолепно, но оно все равно не чета бальному платью, да и просто красивому платью тоже. Волосы собрали шпильками, и теперь я выглядела на пару лет старше. Покрутившись перед зеркалом, маленькими шагами направилась в сторону входа.
Бабушка в фиолетовом кимоно казалась настоящей императрицей. Такая строгая, важная, влиятельная. Неудивительно, что рядом с ней я буду казаться простой девчонкой с улицы. Подальше от нас пристроились Горо-сан и еще двое мужчин в черных костюмах.