— А вот и нет, мой дорогой. Ничего подобного. Вы знаете, как начинается Евангелие от Иоанна?
Ян начал что-то мямлить о том, что ему жаль, но в связи с амнезией и так далее…
— Я так и знал, — обрадовался Голембиовский. — Тогда слушайте. — И, подняв палец, начал цитировать: — «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Все чрез Него на́чало быть, и без Него ничто не на́чало быть, что на́чало быть. В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его». Что скажете?
Ян молчал.
— Обращаю ваше внимание на то, что «Слово» в этом фрагменте всегда пишется с большой буквы. Лишь два слова написаны здесь с большой буквы: «Слово» и «Бог».
— Простите, — сказал Ян. — Боюсь, для меня это слишком сложно.
— Но вы уяснили, что слово может быть необыкновенным, осмелюсь сказать, — божественным.
— Уяснил.
— Замечательно. Тогда представьте себе зал на двадцать — тридцать тысяч мест. На сцене на небольшом возвышении стоит человек, который должен говорить для десятков тысяч людей. За его спиной расположен большой экран, на котором проецируется его сильно увеличенное изображение. Задача оратора сделать так, чтобы собравшиеся в зале люди думали, чувствовали, делали то, что ему вздумается. Что ему может помочь?
— Слова, да?
— Вот именно, дорогой пан Ян.
— Он должен сказать много важных слов.
— Какой же вы наивный. Напротив. Он должен говорить общие, ничего не значащие слова.
— Как это?
— Видите ли, если говорить по существу, то у части слушателей наши идеи вызывают протест. Приведу пример. Предположим, я говорю: «Только у идиотов бывает амнезия». Я вижу, что вы нахмурились и стали негативно ко мне относиться. Вот так, сам не зная почему, я потерял часть электората. А теперь скажу следующее: «Верю, что завтра будет прекрасная погода». Что вы об этом думаете?
— Звучит очень приятно. Но ведь завтра может пойти дождь.
— Поэтому-то я и употребил одно очень важное слово: «верю». Это мне позволительно. А теперь я повторюсь. Верю, что завтра будет прекрасная погода. О чем я сказал?
— О погоде.
— Точно. А сейчас я произнесу это иначе.
Голембиовский поднял руку и глубоким, хорошо поставленным голосом воскликнул:
— Я верю, что завтра будет прекрасная погода… Завтра солнце будет светить для нас всех.
У Яна по коже пробежали мурашки.
— О чем я говорил? — улыбаясь, спросил актер.
— Не знаю…
— О погоде?
— Нет… пожалуй, нет… Вы говорили о… будущем…
— О каком будущем?
— О прекрасном…
— Вы хотите, чтобы у вас было прекрасное будущее?
— Очень.
— И кто вам его обеспечит?
— Вы!
— Нет, здесь вы слегка преувеличили. Я лишь старый опытный учитель ораторского мастерства и жестикуляции. Прекрасное будущее даст нам всем Здись. Но разве важно, кто это будет? Подумайте.
— Наверное, не важно. Лишь бы оно было.
— Вот мы и пришли к концу урока. А теперь домашнее задание. После моего ухода прошу вас встать перед зеркалом и повторять, пока сами себя не убедите: «Я верю, что завтра будет прекрасная погода. Завтра солнце будет светить для нас всех». А я завтра зайду и проверю, есть ли прогресс.
Актер надел плащ, взял зонт и с огромным достоинством удалился. Он удивительно быстро сбежал по лестнице и решительно вышел на проезжую часть, чтобы поймать такси. Таксист, пожилой, аккуратный человек, сначала хотел обругать рискового клиента, но, увидев его отражение в переднем зеркале, онемел.
— Неужели это вы, маэстро? — несмело спросил он.
— Да. Это действительно я, — ответил Голембиовский.
— Над чем вы сейчас работаете?
— Да… есть над чем еще поработать… К примеру, «Король Лир»…
— Прекрасная роль, — согласился таксист.
— Великолепная… Жаль только, что она не оставляет ни капли надежды…
Актер закутался в плащ и стал смотреть в окошко, по которому стекали первые капли дождя.
Предвыборная кампания потихоньку сдвинулась с места, Ян больше не гулял по городу. Утром приходил Помянович и объяснял, что он должен говорить, Днем прибегал Голембиовский, никогда не расстававшийся с зонтом, и терпеливо учил его говорить.
Старый актер сразу заметил, что Ян обладает одним заметным достоинством — прекрасной улыбкой, и решил сконцентрироваться на ней. Сначала он научил Яна улыбаться осознанно, а не так, как тот улыбался раньше — спонтанно и необдуманно. Затем он объяснил Яну, что улыбка должна подчеркивать ключевые слова, которые надо произносить особенным образом. Серию произнесенных с улыбкой слов должна завершить финальная улыбка, которой Ян должен был закончить свое выступление.