Бракк посмотрел на профессора Экардта без тени смущения.
- Я давно уже работаю над созданием фотоэлементов для преобразования энергии бета-лучей в электрическую энергию в промышленном масштабе, спокойно сказал он. - К сожалению, до сих пор мои попытки были неудачны. Поэтому я и не докладывал о них, господин профессор. Мне хотелось сначала подкрепить свои расчеты практическими доказательствами.
Профессор Экардт сел в кресло и вытянул свои короткие ножки.
- И вы думаете, что сможете создать такие фотоэлементы?
- Я работаю над этим, господин профессор. Мои расчеты указывают новый путь. Я охотно познакомлю вас с ними...
- Благодарю вас, в этом нет надобности. Ваша идея не нова, об этом вы, вероятно, и сами знаете. Вам должно быть также известно, что с помощью тех средств, которыми мы располагаем, практически просто невозможно получить такое соединение полупроводниковых металлов, которое позволит преобразовывать энергию бета-лучей в электрическую энергию с высоким коэффициентом полезного действия. В нашем институте, во всяком случае, это совершенно немыслимо - у нас нет условий для такого рода исследований. В международных исследовательских институтах этой проблемой занимаются уже многие годы, но и там ученые столкнулись с массой почти неодолимых препятствий. Вспомните, какой долгий и тяжкий путь пришлось пройти науке, прежде чем оказалось возможным использовать в качестве полупроводников германий и кремний. А с соединениями металлов дело обстоит еще сложнее. В одиночку с этим не справиться. Когда-нибудь объединенными усилиями ученых многих стран будет создана как бы мозаичная картина; только тогда осуществится то, о чем вы мечтаете. Но думаю, что до этого еще далеко. Несколько лет назад доктор Хегер тоже полагал, что напал на новый путь создания фотоэлементов с высоким коэффициентом полезного действия. Его выкладки казались многообещающими. Однако чем дальше шел он в своих исследованиях, тем яснее становилось, что все его попытки обречены на неудачу. Я это предвидел, но не хотел мешать. Тему включили в его план. Три года он экспериментировал, затратил большие средства и... ничего не достиг.
Уверяю вас, господин Бракк, сколь гениальными ни выглядели бы ваши расчеты, пользы от них не будет. Я обязан предупредить вас. Вы зря просиживаете, до ночи в лаборатории, надеясь решить эту... гм... проблему. Я считал вас более дальновидным. Вы наносите вред не только себе, но и институту. Шестичасовой рабочий день установлен, чтобы беречь силы-наших людей, обеспечить их работоспособность. Так дело не пойдет. У вас есть свой план научной работы, и вы обязаны выполнять его на совесть.
Бракк пытался что-то возразить, но профессор снова заговорил:
- У нас есть совершенно определенное задание, и никто не имеет права уклоняться в сторону. Я требую, чтобы вы сосредоточили все свое внимание на вашей непосредственной работе. Прошу вас прекратить ненужные опыты, доктор Бракк. У нас нет на них ни времени, ни средств.
Он подошел к Бракку и заговорил другим тоном:
- Лучше в свободное время отправляйтесь за город. Лес тут недалеко. У вас очаровательная молодая жена...
Неожиданно он протянул ученому руку.
- Надеюсь, мы поняли друг друга. Завтра я улетаю на конгресс в Бухарест, пробуду там десять дней. Желаю вам хорошенько отдохнуть за это время, коллега Бракк.
В начале пятого Вера Бракк вернулась из города. Держа в обеих руках сумки с покупками, она прошла через палисадник. Открыла локтем входную дверь, поднялась по ступенькам. Пристроив покупки на полу, достала из сумочки ключ и попыталась открыть дверь квартиры, но ключ не поворачивался. Вера удивленно подняла брови. Вот так так, в замке изнутри торчит ключ. Вернер... Обрадованная, она сильно нажала кнопку звонка. Дверь открылась.
- Вернер, ты уже дома! - воскликнула Вера и положила руки ему на плечи. Но тотчас же заметила, что он чем-то огорчен. Руки сами собой соскользнули с плеч мужа, и она озабоченно спросила:
- Что-нибудь случилось, Вернер?
- Ну что ты, что могло случиться? - уклончиво ответил он.
- Но ты ведь собирался быть дома не раньше восьми.
- Я не мог работать, циклотрон не в порядке, - сказал он первое, что пришло ему в голову, взял покупки и понес их на кухню.
Вера прошла в ванную. Принимая душ, она думала о том, что муж стал очень нервным. Ее хорошее настроение сменилось тревогой. Взглянув на свое отражение в зеркале, она попыталась улыбнуться ему, но улыбка получилась какая-то вымученная.
Потом Вера сварила кофе, поставила на стол чашки и печенье. Вернер сидел в глубоком кресле, лицо его скрывала газета. Разливая кофе, Вера сказала:
- Ты знаешь, сегодня словно воскресенье. Наверное, это потому, что ты пришел вовремя.
Он отложил газету и ответил слегка раздраженно:
- Что ты говоришь Вера! Разве я задерживаюсь в институте для развлечения? Ты же прекрасно знаешь, над чем я работаю.
- Прости меня, - Вера старалась говорить спокойно, но когда она поставила на стол кофейник, крышка его резко звякнула.
Оба замолчали. Бракк уткнулся в газету, но Вера видела, что он не читает. Она поглядывала на него с тревогой и вместе с тем с раздражением.
"Что с ним? Что-нибудь случилось? - думала она. - Или эта навязчивая идея выбила его из колеи? Да и мне тоже нелегко! С ним стало невозможно говорить, он на все обижается. Даже внешне изменился - похудел, побледнел. Скулы выдаются резче, чем всегда, в глазах отсутствующее выражение". На мгновение она пожалела мужа, но тут же с ожесточением подумала: "Мучается из-за проблем, которые скорее всего никогда не сможет решить. Из-за иллюзий".
Она ничего не понимала в его науке, знала лишь одно - он занят чем-то странным. Электростанция без машин, из одних этих... фотоэлементов. Вместо топлива - какие-то радиоактивные вещества. Она никак не могла себе этого представить.
- Оставь газету, кофе совсем остынет, - сказала она, пододвигая ему вазу с печеньем.
Бракк кивнул, сложил газету и улыбнулся ей. Но это была какая-то неопределенная, ничего не выражающая улыбка, и Вера почувствовала, что муж не с ней. Хотелось бы знать, чем заняты его мысли, но спрашивать - нет, этого она не станет делать. Раньше он сам ей все рассказывал, говорил обо всем, что сделал за день. Но сегодня...
Она допила кофе. Сказала, что видела сегодня в витрине одного магазина светло-серый костюм.
- Купи его. Он очень элегантный. Тебе нужен новый летний костюм. Будешь надевать его, когда мы куда-нибудь пойдем. Не всегда же ты собираешься так поздно возвращаться из института.
- Нет, конечно, нет! - воскликнул он, встал из-за стола и подошел к аквариуму. - С сегодняшнего дня я больше не задерживаюсь в институте!.
- Право, Вернер, я совсем об этом не прошу. По мне, можешь оставаться в лаборатории хоть до полуночи, - сказала она дрожащим голосом. На глаза ее навернулись слезы.
Боясь расплакаться, Вера собрала посуду и отнесла ее на кухню. Она твердо решила никогда не говорить с ним больше о его поздних возвращениях.
Когда она вернулась в столовую, Бракк все еще стоял у аквариума. Вера прилегла на кушетку, взяла журнал и стала перелистывать его, чтобы успокоиться. Рассеянно переворачивая страницы, она искоса поглядывала на мужа. Неужели он не замечает, что обидел ее? Вера тяжело вздохнула и вдруг бросила журнал на стол. Но Вернер даже этого не заметил.
Он был поглощен мыслями об Экардте. Чем напряженнее думал он о сомнениях, высказанных профессором, тем больше падал духом. Однако он не мог отказаться от начатого дела. "Мои выкладки открывают совершенно новые пути, - повторял он. - Я ведь не просто фантазирую. Работаю на основе точных расчетов. Но Экардт не хочет даже взглянуть на них, он заранее отвергает мои выводы".