Эта атомная подводная лодка - одно из самых современных судов, предназначенных для исследования глубин. Она оснащена новейшими навигационными приборами и локационной аппаратурой. Способна находиться под водой двадцать суток. Рубка выдвигается на высоту до пяти метров. Если при всплытии "Гидра" упрется в лед, рубка с помощью электрического тока просверлит ледяной панцирь. Обычно толщина полярного льда не превышает трех-четырех метров. Иногда, конечно, льдины громоздятся одна на Другую в таких местах может быть и десять, и сто метров. Но там лодке незачем пытаться всплыть. Ведь толщину льда можно измерить с помощью бортовой аппаратуры. Скорее всего с лодкой произошла серьезная авария. Страшная мысль. Но я все же надеюсь, что им удастся всплыть.
- Это ужасно, - тихо сказала Вера. - Неужели им ничем нельзя помочь?
Бракк пожал плечами и замолчал. Стало слышно тиканье часов.
Вера взяла рюмку, отпила глоток и села на подлокотник кресла Вернера.
- Знаешь, мне жаль уезжать отсюда, - сказала она и положила руку ему на плечо. - Я тут так ко всему привыкла. Сегодня ходила прощаться с Гертой. Она огорчена, что мы уезжаем, собирается еще зайти к нам. Ее муж просил передать тебе привет. Завтра они едут на три недели к Северному морю.
Вера ухватила ниточку, вылезшую из куртки мужа, и стала машинально теребить ее.
- Мебельный фургон будет в среду? - спросила она.
- Да, все улажено. Сегодня я прощался с профессором и коллегами.
- Что говорит Клаус по поводу твоего ухода?
- А что ему говорить? Желает мне всего хорошего - разумеется, вслух, а думает иное, в этом я уверен.
Последние слова Бракк произнес громко и сердито, потом вдруг вскочил и зашагал по комнате.
- Посмотрела бы ты на его физиономию, когда я рассказывал о своей идее. Для него я фантаст, утопист. У меня ведь нет еще никаких практических доказательств правильности моей теории.
Вера взглянула на мужа. Теперь он стоял посреди комнаты, опустив голову. До чего же он поглощен своей идеей!
Бракк снова заговорил:
- Моя идея - превращение энергии радиоактивного излучения в электрическую энергию при помощи фотоэлементов - не нова. Для этого можно воспользоваться любым фотоэлементом. Однако коэффициент полезного действия всех известных нам полупроводников настолько низок, что получить большое количество энергии этим способом невозможно. Нужно создать совершенно новый фотоэлемент с высоким коэффициентом полезного действия. Я, кажется, нашел путь... Может быть, мне удастся создать такой полупроводник...
Бракк вздохнул.
- Представляешь, электростанция без паровой турбины, без генератора, без механических приводов! Какие огромные преимущества! Пока еще все способы преобразования тепловой энергии в электрическую так сложны и, главное, так нерентабельны. Ведь даже на самых современных атомных электростанциях теплота, возникающая при распаде атомных ядер, служит для нагрева воды. Пар под высоким давлением направляется на лопасти турбины, заставляет вращаться ротор, а уж ротор приводит в действие генератор электрического тока. Насколько проще было бы строить полупроводниковые электростанции! В принципе такая станция напоминала бы собой обычный электрический экспонометр, который применяют в фотографии. В сущности, это не что иное, как миниатюрная полупроводниковая электростанция. Спереди, под защитным стеклом, фотоэлемент. Он и преобразует лучи света в электрический ток. Ток подводится к чувствительному измерительному прибору, и стрелка его отклоняется в зависимости от силы света. К сожалению, ни один из известных нам фотоэлементов не годится для получения электроэнергии в больших масштабах. Потребовалось бы огромное количество таких фотоэлементов, чтобы зажечь хотя бы лампочку карманного фонаря. Другое дело, если такую полупроводниковую электростанцию могло бы приводить в действие радиоактивное излучение, а не световые лучи. Тем более, что, в отличие от солнечного света, такое излучение всегда в нашем распоряжении. Понимаешь, Вера, совершенно бесшумная установка, без всяких валов и маховиков! Огромная экономия материалов, полная надежность действия! Можно было бы создавать полупроводниковые электростанции величиной с платяной шкаф. Любой завод, да что там - любой жилой дом мог бы иметь свою энергоустановку! Никаких дорогостоящих линий передачи, подземных кабелей, трансформаторов.
Бракк умолк.
Вера сидела в кресле, закрыв глаза. Казалось, она спит. Но она сосредоточенно слушала мужа, пытаясь понять его. Это было трудно, очень трудно. Фотоэлементы, полупроводники... Он и раньше объяснял ей эти проблемы, стараясь говорить просто и понятно. Но тогда она была невнимательна, думала совсем о другом. Теперь ей совестно было переспрашивать - боялась обидеть. Вера открыла глаза.
- Ты устала, - сказал Бракк, подходя к ней. - Прости, что я надоедаю тебе своими делами. Я...
Она не дала ему договорить, притянула к себе и поцеловала. Часы на башне пробили одиннадцать.
Бракк закурил сигару.
- Мне пришла в голову одна мысль, - нерешительно сказал он. - Мне хочется зафиксировать ее. Нужно сделать небольшой расчет.
Когда Бракк закрыл за собой дверь кабинета, Вера прошла в спальню, зажгла лампу на ночном столике и разделась.
Она вытянулась, подложила руки под голову. Свет мешал ей, она опустила абажур, потом взглянула на пустую постель рядом. Невольно потрогала ее рукой. "Ах, как трудно с тобой, Вернер! Или я все это выдумываю?"
Повинуясь внезапному порыву. Вера вскочила. Надела ночные туфли и осторожно открыла дверь. Прислушалась. Тишину не нарушал ни один звук. Тогда она зажгла торшер, подошла к книжной полке, оглядела ряды книг, затем вынула технический справочник и вернулась в спальню. Прилегла и стала перелистывать толстый том. "Электростанция атомная", - прочла она вполголоса. Нет, чтобы разобраться в этом - мало прочесть один раз. Она переворачивала страницы: "П"... "Г"... Полупроводники. Германий, селен, кремний... бывают также соединения металлов с неметаллами, как-то: окислы или сульфиды... Никогда ей этого не понять. Она закрыла глаза.
Когда в спальню вошел Бракк, Вера все еще держала раскрытую книгу. Она спала, чуть приоткрыв рот, будто улыбалась. Вернер осторожно вынул книгу у нее из рук.
Свенсон, капитан экспедиционного судна "Гидра", беспокойно шагал по своей каюте, заложив руки за спину. Вдруг он остановился посреди каюты и поднял голову, прислушиваясь к приближающимся шагам. Раздался стук в дверь. Вошел судовой врач.
- Все в порядке, капитан. Парень почти здоров.
Врач опустился в кресло.
Капитан недоверчиво посмотрел на него.
- Ну, и когда, вы думаете, он снова сможет надеть скафандр?
- Если бы это зависело от негр, он хоть сию минуту вернулся бы к работе. Но это, разумеется, невозможно. Я уложил его на двенадцать часов в постель. А там будет видно.
Врач налил рюмочку коньяку и осушил ее одним глотком.
- Да, капитан, этому парню не повезло. Чертовски коварная штука. Последствия сказываются иногда через много часов.
- Вы хотите сказать?..
- Ничего я не хочу сказать, - перебил врач. - У водолаза Хандке исключительно крепкий организм, отличное здоровье. Он быстро справится с приступом глубинной болезни.
Капитан снова принялся шагать по каюте.
- Мы лежим на дне уже девять дней. Над нами тысяча двести шестьдесят семь метров воды и еще несколько метров льда. - Он приложил руку ко лбу, тряхнул головой. - По левому борту почти пятиметровая пробоина. Пять метров, доктор! И надо же так случиться, что она образовалась именно там, где находятся балластные цистерны! Как это могло произойти? Мы находились на глубине всего тридцати метров. Локатор дал предупредительный сигнал. Лодка остановилась, но было уже поздно...
Капитан Свенсон замолчал и зажал уши, словно вновь услышал тот режущий, грохочущий звук. Он смотрел прямо перед собой невидящим взглядом, крепко сжав губы. Медленно, почти волоча ноги, подошел к большой карте Ледовитого океана, висевшей на стене, и постучал указательным пальцем по обведенному красным кругу.