Когда Бракк вернулся домой, Вера собиралась уходить.
Он сразу же заметил, что она приоделась. Посмотрел на нее с удивлением. Но она ничуть не смутилась. Еще несколько дней назад она предупредила его, что сегодня идет на концерт. Билет она купила давно, до его возвращения. Не сидеть же ей одной долгие вечера.
И все же ему было тяжело видеть, в каком приподнятом, веселом настроении находится Вера. Он понимал, что причиной тому был явно не он. Неужели три месяца разлуки так отдалили их друг от друга?
- Вера, - тихо сказал он и посмотрел на нее долгим взглядом. - Вера, что-нибудь изменилось?
Веру так поразил этот вопрос, что она растерянно пробормотала:
- Что ты, что ты...
Она нервно взглянула на часы.
- Мы сможем поговорить потом, Вера. Теперь тебе пора идти, если не хочешь опоздать на концерт.
Но она продолжала стоять в дверях, смущенно улыбаясь и поправляя прическу.
- Да, мне пора, - сказала она. - Твой вопрос...
- Вера! - воскликнул он вдруг. - Хочешь, я пойду с тобой?
Она едва сумела скрыть испуг.
- Да, да, конечно, - сказала Вера запинаясь, - если тебе не нужно работать...
- Работа подождет до завтра, - весело бросил он ей слова, которых она от него никогда не слыхала, и в тот же миг исчез в спальне, чтобы переодеться.
На лице ее отразилось смятение. Она и предположить не могла, что Вернеру вздумается пойти с нею. Теперь нужно было найти правдоподобный предлог, чтобы помешать ему. Вера пошла за мужем в спальню.
- Достанем ли мы билет. Вернер? Я ведь купила только один.
- Не все же билеты распроданы, - ответил он, не задумываясь.
Вера прислонилась к косяку двери и прикрыла глаза. Что же делать? Как предупредить Хегера, что она придет не одна? Какой еще есть выход?
- Я сейчас позвоню в кассу, Вернер, - сказала она, стараясь придать голосу твердость, и прошла в столовую.
Он услышал, как Вера, набрав номер вызвала театральную кассу. Потом раздался ее голос:
- Я хотела бы приобрести еще один билет на сегодняшний концерт. Не можете ли вы оставить мне... Что? Ни одного? Но, может быть, кто-нибудь возвратит? Что? Что? Предварительные заказы? Спасибо.
Она вернулась с грустным лицом, Бракк избавил ее от необходимости повторять инсценированный разговор, спокойно надел домашний костюм и пошел к двери кабинета.
- Может быть, так даже лучше, Вера, - тихо сказал он.
А она, снова взглянув на часы, торопливо попрощалась и ушла.
Хегер ждал Веру до последней минуты, но увидел только когда уже направился в зал. Концерт уже начался, и Вера смогла лишь наскоро шепотом пересказать свой разговор с мужем. Но и то, что он услышал, заставило его нервно погладить усы и нахмурить брови.
Этот концерт не принес им радости. Как ни старалась Вера вслушиваться в звуки струнного квартета и серенады Чайковского - ее любимых вещей, - это ей не удавалось.
- Что ты ему сказала, Вера? - шепотом спросил Хегер. - Ведь не могла же ты просто...
Но она только покачала головой, не глядя на него.
Три месяца встречалась Вера с Хегером и после каждого свидания давала себе зарок, что это последний раз. Они ходили на концерты и спектакли, гуляли, спорили о музыке, Вера отчетливо сознавала, что Хегеру мало всего этого, но ее пугало по-настоящему, что она сама не сможет, да, вероятно, и не захочет вечно говорить ему "нет".
Она ничего не сказала Вернеру, когда он приехал. Почему? Скорее всего боялась причинить ему боль. Когда Вера увидела глаза ничего не подозревающего мужа, она вдруг испугалась, что потеряет его. Собственно, у нее с Хегером ничего и не было. Они целовались, перешли на "ты". Неужели Вернер не понял бы ее?
Краем глаза Вера покосилась на Хегера. "Как он заботится о том, чтобы производить хорошее впечатление. Все до последней мелочи обдумано. Внешне он безупречен", - подумала она.
Вера смотрела на него почти с восхищением, не задаваясь вопросом, что скрывается за этой безупречностью.
Впрочем, в оправдание своих отношений с Хегером она могла бы привести и более веские причины. В нем было то, чего ей не хватало в Вернере даже в первые годы ее замужества: внимания к ней, желание проводить с ней как можно больше времени. Курт Хегер, что бы она ни говорила, слушал ее с интересом, входил в подробности ее работы, часто просил, чтобы она сыграла ему ту или иную мелодию, со знанием дела судил о ее творчестве, во всем проявлял предупредительность.
Глубже заглянуть ему в душу она не пыталась. Ей было ясно одно - он добивался ее любви всеми средствами, какими располагает мужчина. Но она не давала себе труда подумать, как бы он вел себя, если бы стал ее мужем. Ей даже не приходило в голову расспрашивать Хегера о его делах. Напротив, она была благодарна ему за то, что в ее присутствии он как будто ни во что не ставил собственную работу и, казалось, жил в мире ее интересов.
О, если бы в Вернере было хоть немного от Курта Хегера, как счастлива была бы она тогда!
Вера глубоко вздохнула, и Хегер бережно дотронулся до ее руки. Она посмотрела на него с благодарностью. Ей и в голову не приходило, что самое ценное в ее муже - необычайное упорство в труде, соединенное со страстной любовью к своему делу, - ставит его намного выше Хегера; она и не подозревала, что сам Хегер отчаянно завидует ее мужу.
Доктор Хегер захлопнул справочник, скомкал страницу с первыми фразами научного доклада и бросил ее в корзину.
Нет, так начинать нельзя. Он взял новый лист, долго смотрел на него, потом положил карандаш и принялся мерить комнату большими шагами. "Куда делись все мои мысли, от этого с ума можно сойти!"
Хегер остановился подле вьющегося растения у окна, оторвал листок и, скатывая его в шарик, сформулировал вполголоса новое начало своего доклада. Он делал это уже во второй или третий раз, но никак не мог сосредоточиться. Мысли об успехе Бракка, о строящейся на острове электростанции всякий раз отвлекали его. Атомная батарея Бракка! Фотоэлементы Бракка! Бракк, всюду Бракк! Он не решался уже раскрыть ни один журнал. Встречая Бракка в институте, Хегер делал вид, что ничего не изменилось, здоровался с улыбкой. Одно хоть немного утешало его - Вера! Мысленно он уже торжествовал победу.
Хегер вернулся к письменному столу. Через два часа доклад был кончен. Он перечитал написанное, сложил листы в папку и, захватив ее, вышел из комнаты.
Когда Хегер явился в кабинет Экардта и положил папку к нему на стол, профессор сказал:
- Только что звонили с алюминиевого завода. Они могут выполнить заказ досрочно и приступить к изготовлению цилиндров для атомной батареи уже через четыре дня. Но вот беда - вся документация, все расчеты у Бракка.
Экардт тяжело опустил руку на письменный стол.
- Почему-то всегда что-нибудь случается, когда он в командировке. До конца недели Бракк, во всяком случае, не вернется. Он собирался еще на завод пластмасс. Попытаюсь дозвониться к нему.
Экардт нажал рычаг переговорного устройства и попросил секретаршу соединить его с Институтом атомной физики в Штутгарте. Затем повернулся к Хегеру, и они вместе начали разбирать его доклад.
Вскоре зазвонил телефон. Экардт попросил позвать доктора Бракка. Немного спустя он услышал его голос и объяснил, в чем дело. Бракк обрадовался тому, что заказ будет выполнен досрочно, попросил снять копию с оригинала расчетов, которые он хранил в сейфе у Экардта, и срочно отправить их на алюминиевый завод.
Профессор Экардт заверил его, что все будет сделано, пожелал успеха в переговорах и положил трубку. Потом открыл вмонтированный в стену сейф и вынул из него толстую коричневую папку. Взял лист, исписанный формулами, и вызвал в кабинет секретаршу.
- Снимите копию, - сказал он, протягивая ей лист с формулами. - Но здесь, не уходите.
Пока секретарша усаживалась за стол и вставляла в машинку бумагу, Экардт и Хегер продолжали обсуждение доклада.
Мелкий, быстрый почерк Бракка не всегда было легко разобрать. Но для секретарши Экардта это не представляло затруднений. Ее шеф писал не лучше, и с годами она привыкла к таким почеркам. Закончив работу, секретарша считала копию с оригиналом, передала оба листа Экардту и вышла из кабинета.