В огромном заводском цеху Андрей ходил вдоль производственной линии и контролировал правильность работы механизмов. Железные валики грохотали, шестерни щелкали, постоянно доносились крики рабочих — промышленная какофония станков и людских голосов зарывали Андрея еще глубже в размышления и снижали внимание. Вдобавок он постоянно оглядывался на рабочие комнаты поодаль от станков — он помнил прогноз самосбора и не хотел отдаляться от спасительных ячеек.
Несколько раз он остановился взглядом на плакатах на стенах. «Рабочий! Будь аккуратен!» — говорил один. «Помоги товарищу и словом, и делом!» — настаивал другой. «Повысим качество продукции!» — почти приказывал третий. Обычно он не обращал на них никакого внимания, но в эту смену почему-то отметил для себя то, что рабочие с плакатов выглядели слишком здоровыми и жизнеутверждающими. Словно, если ты помогаешь коллегам или проявляешь аккуратность, то обязательно станешь такими же, как они — крепкими, розовощекими и с уверенным взглядом. Большинство рабочих следовали советам со стен, но почему-то не стали такими же. От этой идеи Андрей криво усмехнулся.
Посторонние мысли в итоге дали о себе знать. Всего за половину рабочей смены он проворонил две неполадки, из-за чего часть линии в итоге встала. Осознав собственную ошибку и стараясь выбросить все лишнее из головы, он схватил инструмент и принялся устранять недочеты. Валики и шестеренки очень скоро вновь присоединились к общему хору.
За починкой линии наблюдал бригадир — седовласый мужчина с роскошными усами под выдающимся носом. Он молча смотрел за манипуляциями Андрея и, когда тот закончил, обратился к нему.
— Ты как себя чувствуешь, Андрей?
— Нормально, Порфирий Сергеевич!
— Точно?
— Точно! Задумался что-то.
Бригадир жестом предложил отойти подальше от линии. Стоя у столба в центре зала, они оба смотрели на идущий по валикам трубопрокат.
— Я смотрю, ты все утро какой-то хмурый ходишь, — заговорил Порфирий. — О чем думаешь?
— Да так! Всякое творится, — уклончиво ответил Андрей.
— У тебя что случилось со здоровьем? Отравился что ль?
Андрей некоторое время молчал, размышляя о том, что можно было ответить.
— Сын у меня пропал. В конце прошлого цикла.
— Как пропал?! — искренне заволновался Порфирий Сергеевич.
— Я пошел до пищеблока после работы. Вернулся обратно в ячейку, его нет.
— А где он?
— Не знаю, — соврал Андрей. — Кажется, из дома сбежал.
— У вас споры были какие? Поругались, может?
— Вроде нет.
— Так ты об этом постоянно думаешь?
— Да. Думаю, где искать его, — он подумал несколько секунд и решил действовать. — Порфирий Сергеевич, мне сына поискать надо. Кажется, он где-то на нижних этажах.
— Во дела! Что там делает?
— Не знаю. Но хочу найти его.
— Так обратись к ликвидаторам.
— Я обращался, — он развел руками и опустил взгляд. — Они не могут ничем помочь.
— Странно, конечно. — бригадир потер подбородок. — Они ведь должны работать в таких случаях.
— Они говорят, — он на несколько секунд задумался. — Говорят, что ради одного человека на нижние этажи не пойдут.
— Ну да, — Порфирий почесал затылок. — Это ж целую бригаду отправлять надо будет.
— Можно я отпуск возьму? На один цикл. Сына надо найти. Пока туда-сюда схожу, боюсь, много времени уйдет.
Порфирий Сергеевич внимательно посмотрел на Андрея, который впервые за время их совместной работы просил такой длинный отгул. Он снова потер подбородок, немного подумал и закивал.
— Дам, конечно. Замену найдем, — он еще о чем-то подумал и продолжил. — Ты это, Андрей… Пойдем до моего кабинета, там в тишине поговорим.
Взглянув на бригадира, Андрей перевел взгляд на кабинет начальника, расположенный в дальнем углу завода. Дверь там была обычная деревянная. Слегка подумав, мужчина покачал головой.
— Боюсь к вам идти, Порфирий Сергеевич. Вчера прогноз самосбора смотрел, наш завод в зоне риска.
— Ой, да перестань! — запротестовал бригадир и для убедительности хлопнул ладонью по плечу Андрея. — Ты же знаешь эти прогнозы! Им верить нельзя! Они там наверху случайно этажи называют.
— Ну не знаю…
— Пойдем, пойдем! Там спокойно поговорим. Сейчас позовем кого-нибудь подменить тебя.
Он еще раз хлопнул ладонью по плечу работника и они вместе пошли наискосок большого производственного зала. Они почти дошли до деревянной двери кабинета, когда внезапно свет окрасился красным и шум станков перебила пронзительная сирена. Рабочие быстрыми отработанными движениями останавливали станки и бегом направлялись до безопасных ячеек. Андрей с бригадиром, повинуясь многолетним тренировкам, развернулись и кинулись к ближайшей гермодвери. Каждый шаг отдавался болью в мышцах, по пути слетела каска, сзади послышался крик.