Об иных он слышал много раз и во время нескольких самосборов был готов поклясться, что слышал их мерзкие голоса. Признаться в этом или поделиться он, конечно, побоялся — само упоминание иных и того факта, что ты слышал их, делали человека если не прокаженным, то явно снижали к нему доверие. По телевизору и на информационных стендах жителей гигахруща неоднократно предупреждали о том, что никаким голосам из-за гермодвери доверять было категорически нельзя. Запрещено! Иные притворялись живыми и умершими родственниками с той лишь целью, чтобы расчувствовавшийся бедолага открыл дверь и был неизбежно растерзан нахлынувшим самосбором. Почему так эмоционально поступил Андрей, он сам не понимал.
Словно не веря своему разуму, он похлопал по нагрудному карману, достал оттуда пачку талонов и пересчитал их. Принял сидячее положение и почесал голову, размышляя о дальнейших действиях. Затем посмотрел на часы, резко встал и подошел к терминалу. Он долго думал, что можно написать и в итоге отправил короткое сообщение «В гости зайдешь?». Ответ пришел через час томительного ожидания. «Никуда не уходи. Скоро буду».
И вновь невыносимое ожидание, когда секунды и минуты, казалось, шли медленнее, чем обычно. Ни о чем кроме скорого визита Андрей думать не мог и ждал стука в дверь. Когда с той стороны поколотили, он в два прыжка оказался возле гермодвери и, ничего не спросив, открыл ее. Михаил вошел без лишних формальностей, оттолкнув Андрея.
— Ну, привет! — грубо поздоровался тот.
— Привет.
— Чего такой грустный? Не рад меня видеть?
— Очень рад, — отозвался Андрей. — В собор идем?
— Есть что выпить? — ответил вопросом на вопрос Михаил и погрустнел, увидев, как хозяин жилья мотнул головой. — Ладно… Я тут навел кое-какие справки относительно собора. В общем, говорят, что обряд причастия состоится в конце этого цикла. Учитывая, что дорога туда займет двое суток, мы как раз успеваем. Но медлить нельзя.
— Ты там был?
— Да, конечно. Два раза.
— Где мы их будем там искать?
— Точно я не знаю, потому что в кельях для новообращенных я не был. Но могу предположить, где это, — он почувствовал на себе взгляд недоверия. — Есть ручка и бумага?
Вскоре они сидели за кухонным столом. Андрей наблюдал за тем, как Михаил составляет план.
— Собор они организовали на месте старого завода. Главное помещение там — молитвенный зал в заводском помещении. Все остальные комнаты расположены вокруг — по сторонам, над и под молитвенным залом. У них все церкви построены по одному принципу, — он водил ручкой по рисунку, — в центре — помещение для службы, вот здесь и здесь комнаты охраны, вот тут — хозяйственные помещения, а кельи для церковников — тут и тут. Все вместе, в общем. Поэтому найти их будет несложно. Я предполагаю, — добавил он в конце.
Андрей внимательно изучал каракули Михаила и размышлял над тем, как они попадут в собор.
— А зайти туда как? У них же есть охрана?
— Есть, конечно. У собора должен быть большой периметр безопасности и все подходы, скорее всего, контролируются. Опять же, я точно не знаю, но, судя по церквям, там есть несколько проходов — вот здесь, здесь и тут — через которые они впускают прихожан.
— Как туда попасть? Напролом полезем? — его глаза наполнялись скепсисом.
— Причастие молодых — всегда массовое и торжественное мероприятие. Его совмещают с другими службами и получается целый праздник. К концу цикла туда потянутся прихожане со всего гигахруща. Несколько тысяч. Надо будет прибиться к какой-нибудь группе и зайти вместе с ними. Проверять каждого там вряд ли будут.
Некоторое время Андрей думал об этом предложении и с каждой секундой его брови все сильнее опускали на глаза, полные недоверия.
— Звучит слишком просто, — сказал хозяин ячейки, вспоминая их неудачный визит в церковь. — Я боюсь, опять будет провал.
— Ты видел, кто у них там в чернобожниках ходит? — Михаил ухмыльнулся. — Там — сплошь и рядом одни вырожденцы и уроды. Организация у них соответствующая. Охрана там стоит, но каждого они проверят не станут. Слишком много времени на это уйдет.
— А что насчет тебя? — Андрей с подозрением глядел на гостя. — Тебя они тоже не вспомнят?
— В том и дело, — начал Михаил, — что туда я зайти не смогу, потому что меня там знают и помнят. Поэтому тебе туда надо будет идти одному.
От удивления Андрей несколько секунд молчал, глядя на гостя широко открытыми глазами. С открытым ртом он пытался выдавить из себя слова, но ничего не получалось.
— Ты совсем сдурел? — наконец послышался его голос. — Как я туда один пойду? Я ничего не знаю.
— Там знать особо ничего не нужно, — успокаивал его Михаил. — А то, что нужно, я тебе подробно объясню. За двое-то суток.
— А ты сам что будешь делать? — возмущенно поинтересовался хозяин.
— Я спрячусь недалеко от собора и буду там тебя ждать.
— А сын твой? Я даже не знаю, как он выглядит.
— Я тебе покажу фото.
— И что я ему скажу? — продолжал возмущаться Андрей. — «Я от твоего папы. Давай собирайся, пойдем обратно»?
— Я передам ему записку, тебе ничего не надо будет говорить. Только убедись, что он ее прочитает.
— А если меня там возьмут? Я ведь… — он задумался, подбирая слова и в конце выдал, — идиот.
Михаил бросил смешливый взгляд и расплылся в зубастой улыбке.
— Это не исключено. Но, повторюсь, там будут тысячи людей. За каждым просто не уследить. Потеряешься в толпе.
Андрей нахмурился, обдумывая услышанное, и сразу понял, что ни Михаил, ни его план никакого доверия не вызывали. Но его привлекали два факта — во-первых, после визита в церковь было понятно, что Михаил, скорее всего, больше не думал использовать Андрея в бартерном обмене. Хотя вероятность чего-то подобного полностью отрицать было нельзя. И, во-вторых, опять же судя по увиденному в церкви, прихожане и служители у чернобожников представляли собой не самых умных людей. В любом случае терять Андрею было почти нечего и он молча кивнул.
— Когда выходим?
— Если успею все сделать сегодня, то надо выходить завтра. Но нужны талоны. Много талонов.
Ни говоря не слова, Андрей достал их из нагрудного кармана и положил на стол. Гость пересчитал бумажки и поморщился.
— Тут десятки не хватает.
— Буду должен.
— Ладно, доложу своих, — он убрал талоны в сумку, — за возврат пистолета. Ты больно уставшим выглядишь. Перед дорогой надо отдохнуть.
— Постараюсь.
— Подготовь сумку. Вещи надо как и в прошлый раз, но еды побольше. — он немного подумал. — Концентрата на пять дней ходу. Воду по пути найдем.
Андрей поднял удивленный взгляд.
— Там жилые этажи?
— Нет, но вода есть. Проверено. Вещмешок у тебя есть? — в ответ хозяин кивнул. — Его возьми обязательно.
— Зачем тебе столько талонов? — вдруг поинтересовался Андрей.
— Надо будет оружие и патроны.
— У нас же уже есть пистолеты.
— Путь неблизкий, опасный, надо что-нибудь посерьезнее, — он вспомнил их побег из церкви. — Эх, жаль, что тот автомат не взяли. Такую вещь бросили!
Наступила тишина. Андрей рассматривал изрисованный листочек, а Михаил мечтал об упущенном автомате с коротким стволом. Полминуты спустя Михаил встал из-за стола и направился к выходу.
— Жди от меня сообщения. Старайся никуда надолго не отлучаться, а еще лучше вообще никуда не уходи, — и уже перед тем как открыть дверь, повторил. — Если сегодня все сложиться, выходим завтра утром. А теперь отдыхай.
Когда Михаил покинул ячейку, Андрей сел на диван и вновь стал считать минуты и часы.
9. Новые знакомства
Сообщение с подтверждением поступило ближе к двенадцати. Быстро собрав сумку и перепроверив ее несколько раз, Андрей улегся в кровать. Сон был беспокойным, а сновидения тревожными, хотя мало чем отличались от того, что он пережил в последний цикл — уродливые лица чернобожников перемешивались с безликими образами ликвидаторов, погружающие в огонь людей с черными пятнами на коже. Из темноты появлялись то ли призраки, то ли монстры и пытались поймать Андрея среди трубопрокатных станков. И позади всего этого звучал голос Коли, который просил или говорил о чем-то, но разобрать было невозможно.