— Так! — он снова встал из-за стола и почувствовал как пошел процесс, как запустилось колесо его мысли.
— Вот, — сказала Валентина, — нужно что-то делать.
Он снова остановился и снова прошелся. Мысли их обоих работали почти в одном и том же направлении. Но что делать? Если Гришка собрался уходить, а Лена в него влюблена, это может разбить сердце их дочери и кто знает, когда ещё она встретит парня которого полюбит.
А Гришка? Возможно он совсем не был влюблён в Лену? А если нет, то что же могут сделать они — родители?
— Что мы можем? — спросил Антон Лукич жену.
Та вздохнула:
— Ой, Антоша, даже боюсь представить, что будет когда он уйдёт. Она и так уже на нас букой смотрела. А ну представь, двадцать первый год девке, тут не только букой будешь смотреть — динозавром огнедышащим.
У окна Антон Лукич остановился:
— Может предложить ему зарплату хорошую, чтобы не уходил?
— Ты думаешь в том причина?
— Хотя бы попробовать.
— Тут нужна какая-то хитрость и мы должны придумать эту хитрость, чтобы оставить его. Иначе, наша дочь опять останется ни с чем, понимаешь. А он хороший парень — деревенский, трудолюбивый. А?
— Так что? Не могу же подойти к нему и просить, чтобы он на Леночке нашей женился, — усмехнулся Антон Лукич.
— А почему нет? — Валентина глянула мужу прямо в глаза, — Почему так не сделать?
— Ты сума сошла? Ленка если узнает, она нас ненавидеть лютой ненавистью станет.
— Не станет, это для её же блага.
— А если он не согласится?
— Предложи так, чтобы согласился.
— Я?
— А кто, я что ли?
Глава 7
Несколько дней, Антон Лукич ходил вокруг Гришки, но поговорить с ним всё ни как не решался. Несмотря на требовательные взгляды супруги, он ни как не мог к парню подступиться. С одной стороны он чувствовал, что жена права и тянуть, это подвигать дочь всё дальше в болото незамужней жизни и одинокого прозябания. Если они родители не помогут ей, сама себе она, уж точно помочь не сможет.
Но с другой стороны он был немного возмущен тем, что нужно в это вмешиваться и ситуация не идёт своим естественным путём. Ещё он очень боялся реакции дочери. Если она узнает об этом, что тогда?
И всё же внутренний голос подсказывал, попытаться стоит и Антон Лукич решил попытаться. Однажды случай подтолкнул его. Грузили с Гришкой муку и в какой-то момент тот подошел и просто спросил:
— Антон Лукич, подыскали вы уже мне замену. Я ведь уходить должен, вы помните, несколько дней осталось.
Вопрос этот подстегнул Солнцева действовать, а там уж будь как будет.
— Ты Григорий, — сказал он, — как закончишь, приходи ко мне в кабинет, поговорить нужно.
Гришка постучался, вошел. В маленьком кабинете стол, стул и шкаф. На столе компьютер. Обычно здесь Антон Лукич вёл все дела, зарплату работникам выдавал, здесь и беседы вел, если с кем нужно побеседовать.
— Садись, — махнул он рукой на стул.
Гришка сел, почувствовал неловкость. Несколько секунд — тишина.
— Григорий, — начал Антон Лукич, — тут такое дело, не знаю, как и начать.
Гришка посмотрел на хозяина, глаза добрые, голубые. Во взгляде — вопрос.
— Ты мне скажи, как тебе у нас работается?
— Нормально работается, — ответил парень.
— А если я тебе зарплату увеличу, останешься?
— Да ведь я, не по тем причинам ухожу, не из-за денег.
— Что же тогда? — глянул исподлобья Антон Лукич. — Если не из-за денег, что тогда? Из-за девушки?
— Да нет, — усмехнулся Гришка.
— Слушай, я тебя спрошу по секрету и прошу меня не выдавать если что, вопрос больно щекотливый, понимаешь?
— Хорошо, — кивнул Гришка.
— Тут такое дело, ну, как бы так пояснее выразится, — Антон Лукич видно, переживал большое волнение и никак не мог перейти к делу, — тут брат, понять нужно правильно.
Гришка смотрел и никак не мог ничего вообще понять. Что-то хозяин хочет сказать, а что совсем неясно.
— Так вот, — наконец, решился Солнцев, — дочка моя — Леночка, взрослая совсем стала. И я брат, всё ни как не могу придумать, как ей помочь. Ты меня понимаешь?
— Не совсем, — смутился вдруг Гришка.
— Я тут грешным делом подумал, что не мешало бы ей жениха найти. Как думаешь? Нет у тебя кого на примете?
Слова эти, немного потревожили спокойное состояния Гришки и он заёрзал на табурете.
— Я в таких делах, не слишком хорошо разбираюсь. У меня на примете таких людей нет.
— А ты?
— Я?! — Гришка встал со стула.