Стада еще больше замедляли движение войск.
Васканцы были временно подчинены Сарошу, странно светловолосому и голубоглазому для имадийца молодому офицеру, который кажется, очень тяготился такой честью.
Сарош рвался в бой, васканцы с их обозами и тяжелой пехотой его задерживали, к тому же он недолюбливал "свиноедов", как за глаза называл союзников.
Васканский отряд продвигался лишь немногим быстрее народного ополчения, потому что хотя Сыны Солнца и купили для обоза множество мулов, но ни тяжелые боевые кони, ни пешие воины не могли идти со скоростью легкой кавалерии.
Конрад и остальные уже истомились от долгого похода, походная пыль впиталась в каждую пору кожи, они потеряли множество лошадей и с десяток человек, сраженных какой-то болезнью и нашедших свою смерть в далеком Ираме, не дождавшись даже встречи с врагом.
Мертвых Конрад приказал сжигать, сам проводя поминальную службу по каждому не выдержавшему тягот пути.
Конрад мечтал скрестить с иаджудж меч. Он много слышал о свирепости, неустрашимости, нечувствительности к боли, которыми славились воины Пустоши. Посмотрим, что он смогут противопоставить васканскому мечу - думал Конрад.
Он жаждал битвы, горячки боя, ворваться в ряды врага, сея смерть верным четырехфутовым клинком. А впереди были только новые холмы, пыль, одуряющая жара и толпы бегущих на север людей.
Местность вокруг менялась. Становилась все менее засушливой, все чаще встречались леса, возделанные поля, в зелени утопали виллы богачей и усадьбы простых поселян. Здесь земля не столь страдала от жажды.
Сарош приободрился. По его словам до города Львиное Сердце оставалось не больше трех дней пути.
Ветер начинал доносить зловоние пожаров, которые пожирали плоды многолетних трудов.
На тридцатый день похода навстречу васканцам выехали около двух дюжин всадников.
На них были прекрасной работы, несомненно, очень дорогие доспехи и шлемы, каждый был вооружен луком, копьем и кривым мечом, щиты и плащи их были украшены изображением гарцующего коня.
Очевидно, многие из этих всадников были кровными родственниками - внешнее сходство бросалось в глаза.
Впереди ехала, держась в седле с изяществом прирожденного наездника, высока темноволосая женщина. Она тоже была при оружии. В отличие от остальных имадийских женщин, которые встречались Конраду во время похода, она не прятала ни лицо, ни даже голову под традиционным покрывалом.
А еще он подумал, что никогда не видел столь яркой и чувственной красоты. В темных глазах всадницы светились ум и насмешка.
- Приветствую вас, солнцепоклонники. - сказала она на таком правильном васканском, на каком не говорит ни один васканец. - Я Эсме, дочь божественного Хайдара, а это - она будто бы небрежно повела плечом, указывая на своих спутников. - Мои верные зихи, из рода Тукар, что сотню лет служит Сияющему Ираму охраняя особ королевского рода. Я с ними одной крови. - добавила Эсме, вглядываясь в лицо Конрада.
- Ты старший среди своих, солнцепоклонник?
Конрад спешился, преклонил колено.
- Да, госпожа. Мое имя Конрад де Фер. Мой меч и моя жизнь принадлежат вам, принцесса.
- У тебя столь много жизней, что ты готов принести одну из них в дар четырнадцатой дочери божественного Хайдара? - рассмеялась Эсме. - А впрочем. - добавила она, все так же пристально глядя в лицо Конрада. - Я ценю твою учтивость и те мечи, что ты привел. Прости мне мою насмешку, солнцепоклонник. Я провожу вас до Львиного Сердца.
Эсме на мгновение замолчала.
- Львиное Сердце еще в наших руках. Дальше на юг - сплошь иаджудж. Огонь, кровь и хаос.
Дорога начала подниматься в гору. Солнце нестерпимо палило, чахлые деревья не давали достаточно тени, спасение от солнечных лучей можно было найти только под скальными уступами. Конрад слез с коня, повел его за собой. Спешивались многие.
- Тяжелые у вас, солнцепоклонников, кони. - усмехнулась Эсме, обгоняя тяжело ступающего Даннайца на спине своего стройногого скакуна. - И должно быть очень прожорливые. Медлительные. Быстро устанут в бою.
- Все так. - кивнул Конрад, у которого не было ни сил, ни настроения спорить о чем либо.
- Тогда каков в них толк?
- Думаю, скоро тебе представится возможность это увидеть, госпожа.
- Зови меня просто по имени.
- Это необычно для меня, звать так коронованных особ.
- И много королей ты видел, Конрад де Фер?
- Достаточно, госпожа Эсме. Одного из них я чуть не взял в плен.
- Что же тебе помешало совершить столь славный подвиг?
- Он сдался другому. Принцу крови.
Эсме внимательно вглядывалась в потемневшее на солнце, угрюмое лицо огромного васканца.
- Скоро ты увидишь самого великого из владык мира. Божественного Хайдара.
- Это будет огромной честью для меня, ваше высочество.
- Просто Эсме.
- Эсме.
- Не очень-то ты разговорчив.
Эсме пришпорила своего коня и умчалась вперед.
К Конраду подъехал воин-зих. Он был высок, строен, голубые глаза и светлые волосы могли бы принадлежать уроженцу Севера, но сухие, жесткие черты лица и странно темная для светловолосого человека кожа делали его внешность необычной.
- О чем ты говорил с госпожой, чужеземец? - на том же безупречном, книжном васканском спросил он.
Коротко остриженные усы зиха нервно подергивались, крылья носа раздувались от плохо сдерживаемого гнева. Узкая, но, несомненно, сильная ладонь сжимала рукоять кривого меча.
- О лошадях. - пожал плечами Даннаец.
- О лошадях?! - возвысил голос зих.
- Ну да, о лошадях. Животные такие. На них ездят верхом, знаешь ли. Крупнее ослов, но мельче верблюдов.
Зих потянул, было, меч из ножен, Конрад схватился за боевой молот, но тут рядом с зихом возник его старший товарищ, в рыжеватой бороде которого пробивалась седина, и резко что-то выкрикнул на незнакомом Конраду языке.
Задиристый зих, чье лицо потемнело от гнева, убрал руку с меча.
- Прочь, Адиль! - уже по-васкански сказал немолодой зих.
Адиль уехал вперед.
- Прости его, солнцепоклонник. Он молод и не сдержан.
- Я тоже еще молод. Но мне хватает ума не затевать ссоры с союзниками. - угрюмо ответил Конрад. - в следующий раз с стащу этого Адиля с седла, отрублю ему голову, и заменю ее ослиной!
- И все же прости его, рыцарь. Мое имя Этхем, я глава этого отряда. Мы все из одного клана, кровные родичи. Скажи мне, что послужило причиной вашей ссоры?
- Все дело в принцессе Эсме. Он стал расспрашивать насчет того, о чем я говорил с принцессой. А мы лишь перемолвились парой слов о лошадях.
Этхем склонился с седла. Несмотря на седую бороду, двигался он легко и проворно, словно юноша.
- Послушай меня, рыцарь. Принцесса Эсме дочь божественного Хайдара, а мать ее была из нашего рода. Она приходится нам всем дальней родней, и мы, если потребуется, без сомнений отдадим за нее жизни. Но берегись принцессы Эсме.
- Почему я должен бояться ее, Этхем? Она не кажется злобной.
- Она и не злобна в настоящем смысле слова, рыцарь. Она просто считает себя выше всех прочих людей. Мы все - лишь пыль у ее прелестных ног.
- Звучит не слишком угрожающе. Многие коронованные особы так думают.
- Бойся, если она увидит в тебе что-то другое.
- Что ты имеешь в виду, Этхем? Не говори загадками.
- Я и так слишком много тебе сказал. Мои же люди изрубят меня на куски, если узнают, что я скажу тебе. Но я предостерегу тебя. Эсме - охотница на мужчин. Если ты приглянулся ей, ты погиб.
Конрад фыркнул.
- Меня не так-то просто убить. К тому же прибыл сюда на войну, а не что бы покушаться на честь королевской дочери.
- Пусть так все и остается. Я все сказал.
Конрад поблагодарил Этхема, а про себя последними словами бранился на нелепую ситуацию. За время пребывания в Ираме он не убил ни одного иаджуджа, зато нажил минимум одного врага в клане воинственных зихов.