А огоньки, перелетая с одного места на другое, придавали происходящему и вовсе чувство нереальности. Чем-то древним, неведомым веяло от всего этого.
— А ведь прямо из вашей квартиры можно попасть туда, — задумчиво сказал Струме. — Шагнуть сквозь зеркало.
— Неужели? — не поверила Валентина Сергеевна.
— Абсолютно серьезно, нужно только знать условный код.
— Это волшебные слова, что ли?
— Ну можно и так сказать, и не только слова. Струме провел рукой по поверхности зеркала.
— Нет! Вы потрогайте!
Валентина Сергеевна осторожно дотронулась до стекла. Но под ее рукой было отнюдь не стекло. Она чувствовала что-то чрезвычайно упругое на ощупь. Вещество было скользким и прохладным. Как будто воздух сгустился до такой степени, что стал твердым.
Еще несколько минут зеркало было окном в неведомый мир, потом внезапно погасло. Петухова снова провела рукой по его поверхности и на этот раз ощутила обыкновенное стекло.
— Ну а теперь вернемся к нашей пентаграмме, — решительно проговорил профессор. — Время к двенадцати подходит, вполне можно начинать.
Коля молча кивнул.
— Дело в том, любезная Валентина Сергеевна, что если вас действительно посетили сверхъестественные силы, то должен остаться некий их отпечаток, так сказать, эманация; если это была просто-напросто галлюцинация, под влиянием винных паров, — профессор выразительно кашлянул, — то результат будет отрицательный. Хотя и на очень короткое время, но мы сможем увидеть колдуна, вернее, не его самого, а его призрак. Коля у нас специалист по вызыванию духов.
В квартире по-прежнему было темно. Зеленел свет в ванной комнате, свечи слегка оплавились, но продолжали гореть ровным неярким светом. Коля прошел внутрь, а профессор с библиотекаршей остались стоять на пороге.
Он вновь встал возле нарисованной на полу звезды и, что-то вполголоса приговаривая, стал медленно и плавно водить над ней ладонями. Звезда слабо засветилась, потом неожиданно ярко вспыхнула. Цвет ее, еще несколько секунд назад бывший бледно-розовым, стал огненным и напоминал цвет раскаленного железа. Потом звезда оторвалась от пола и повисла над ним на расстоянии полуметра. Внутри ее вспыхнул столб ярко-голубого света.
Валентина Сергеевна невольно схватила профессора за руку.
— Не волнуйтесь, — шепотом произнес он. — Прошу вас сохранять спокойствие и молчать, что бы вы ни увидели.
Коля громко и раздельно произнес какие-то непонятные слова. Столб голубого света начал желтеть, затем розоветь, внутри соткалась какая-то полупрозрачная фигура. Присмотревшись повнимательней, Валентина Сергеевна различила старика, невысокого, седобородого, с хищным птичьим лицом и пронзительными глазами. Лицо старика время от времени перекашивала судорога, как будто все происходящее причиняло ему боль.
Профессор выступил вперед.
— Кто ты? — властно произнес он.
— Хозяин кладбища, — был ответ.
— Зачем ты приходил сюда? Последовало молчание.
— Заклинаю тебя демоном демонов Астаротом, отвечай: зачем ты приходил сюда?
— За ней, — монотонно промолвил старец.
— Зачем тебе она?
— Она должна стать одной из нас. И она станет, — торжествующе заключил старик.
— Сколько вас? — продолжал допрос профессор.
— Нас легион, — последовал равнодушный ответ, но в голосе старика послышалось ехидство. — И не тебе, смертный, хоть ты и сведущ в колдовских делах, остановить нас.
В это время столб света из розоватого стал малиново-красным, затем фиолетовым, фигура старика потускнела и медленно исчезла. Свет погас, и только магическая звезда продолжала слабо светиться. Наконец с легким треском погасла и она.
Все безмолвствовали.
Первым нарушил молчание профессор:
— Ну вот мы и увидели организатора всех этих событий. Хозяина кладбища.
— Интересный старичок, — заметил Коля. — Весьма.
— Да уж, — подтвердил профессор, — не думал я, что остались подобные реликты. Судя по всему, серьезная личность… Ну, Валентина Сергеевна, можете включать свет.
Петухова щелкнула выключателем, но свет не зажегся.
— Что такое? — воскликнул профессор.
— Я думаю, — спокойно промолвил Коля, — сейчас начнется контратака.
— Возьмите каждый по свечке и идите в комнату, — скомандовал профессор. — Надеюсь, Валентина Сергеевна не потеряет присутствия духа.
Петухова, все это время молчавшая, сказала, что постарается.
Трудно даже описать, что творилось в ее душе. И страшно, и интересно, но примешивалась к этим чувствам еще и печаль, непонятно откуда взявшаяся. Была в словах таинственного хозяина кладбища непоколебимая уверенность, от которой стало ясно нашей библиотекарше, что все, что с ней происходит, — не сон, не бред воспаленного сознания, а самая настоящая реальность. И теперь нисколько не сомневалась она, что осталось ей жить считанные дни. Как ни странно, осознала она это совершенно спокойно и вела себя соответственно: машинально взяла в руки зажженную зеленую свечу, почувствовав легкий ожог от нескольких капель расплавленного воска, упавших на пальцы. Села на диван и спокойно стала ждать дальнейших событий.
— Что с вами? — участливо спросил Струме, почувствовав ее настроение. — Вам страшно?
— Да нет, — равнодушно ответила Петухова, — мне все равно.
— Эге, голубушка, так не пойдет. Может, выпьете коньячку?
— Не стоит, чего добро-то переводить, выпейте лучше сами.
— Непременно.
В темноте звякнула бутылка о край стакана, запахло коньяком.
В этот момент прихожая осветилась. Валентина Сергеевна поняла, что свет идет из проклятого зеркала.
Потом раздались чьи-то легкие шаги.
— Внимание, Коля! — прошептал профессор, бутылка так и осталась в его руке.