Меня никто не понял. Об этом сообщили его слегка суженные от задумчивости глаза. Почти, как у отца. Только темнее, и цвет на солнце они не меняли.
— Попрошу мамулеч… маму тебя оставить, — выдохнул он, радостно наблюдая за моими манипуляциями с чаем, — вечером пойдёшь к отцу, но до этого будет ужин, и я смогу упросить его отдать тебя мне.
В моей голове осталась только одна мысль после его слов — Виктор никогда не заходит в женскую половину, раз я пойду к нему на консумацию сама. Это было… забавно. Но поправимо.
Глава 6
Где мы идем кушать, и устанавливается «нора». Наконец-то
— Где ты был⁈ — уже знакомый мне женский крик, ставший приветствием Эрику, зашедшему в столовую прямо передо мной.
Я с ухмылкой ступила следом.
Ничего нового — такие помещения строились и обставлялись однотипно. Стол был расположен так, чтобы лицом к двери сидел глава рода, а остальные члены рассаживались поступенно от него.
— Прошу прощения, леди Кери, — я медленно продефилировала до стола, — это я задержала Эрика. Вы так хорошо его воспитали, что он не смог отказать мне в помощи. Моё восхищение и уважение вам.
У неё были типичные для Танатоса черты аристократки: голубые глаза, светлые волосы и ярая худоба, в её случае с сопутствующей болезненностью, бело-синеватой обвисшей кожей и тонкими плотно сжатыми губами. Не портило презирающий всё и вся внешний вид и одеяние с макияжем — дорогие, но простые и безвкусные. Я на её фоне выглядела пигалицей с разноцветными камушками у ярко подведённых глаз (двадцать минут лепила в три ряда), с полными широкими губами и хреновиной в виде большого витого цветка на голове. От последнего ещё и листики в разные стороны отходили, живые и колыхающиеся при каждом шаге.
Как и было задумано — леди впечатлилась, круглыми глазами разглядывая моё лёгкое платье с открытыми плечами в чёрном, порицаемом у аристократии, цветом. А у меня траур! Я через пару часов окончательно попрощаюсь со свободной незамужней жизнью, заимею имя рода (и главу этого рода) и возложу на себя официальную ответственность трепать нервы Викторчику целый год, пока не сброшу оковы и не смотаю убивать Варга.
— Лорд Кери заболел? — вопросила бабулька-красотулька, — следует вызвать целителя, пока вкус не пропал окончательно!
Я почти запищала от предвкушения предстоящего знакомства, подбежав к жене своего «жениха» и обняв её так, чтоб захрустели кости. Или это произошло не из-за моих стараний?
— Всемогущий Цикл, я вас уже люблю! Вы такая язвительная и вредная, что у меня просто нет сил сопротивляться притяжению! — пока я сжимала, леди пыталась вырваться и шипела, перекрывая этим мою болтовню.
— Я же сказал, что она хорошая, — поддержал меня опустившийся рядом с мамулькой Эрик, — тупенькая, страшненькая, но добрая и странная. Листья в причёске — это здорово!
Бабулища, наконец, смогла отлепить меня от себя, ошеломлённо поправила платье в пять закрытых слоев и вытянула спину и шею, делая максимально гордый вид. Я же, не забыв помочь прибрать ей несколько растрепавшихся из пучка локонов, приплыла к креслу с другой стороны стола рядом с господским и осталась стоять рядом, глянув на часы. Без пяти… Если учитывать характер Виктора, то его стоит ждать через три минуты как минимум.
— Андентерра, давай перейдём на «ты», — я постучала острыми кончиками ногтей по спинке кресла, — мы с тобой теперь так близки, что даже представить трудно! Буквально сидели на одном… здесь дети, ты права, — я поймала волну её негатива, — может выпьем чаю вечером? У меня или у тебя? Ты определила мне такую прекрасную комнату, что я смогла предположить некую… симпатию с твоей стороны, — я оскалилась, — это взаимно, не переживай.
Бабку перекосило. А я только начала!
— Однако, так же отмечу и твои к-хм… возрастные недоразумения — к равной тебе леди стоит посылать слуг высшей квалификации, а не запуганных девчушек. Я даже цветочек тебе послала…
Она вспыхнула:
— Свои столичные извращения побереги для малелетних патаскух как ты, стерва! — её рука шлёпнула по столу, едва не вонзив в неё вилку.
Я довольно облокотилась боком на своё кресло.
— Извращения, леди Кери? — я приподняла бровь и состроила кукольное недоумение, а затем «как поняла», — ты имеешь ввиду второе значение кориандра? Ах! Действительно, каждый по своей испорченности измеряет! Я имела ввиду значение «правда», намекая тебе, что необходимо вспомнить о ней в этот момент, а ты… — лёгкий смех со скрытой издёвкой, — предположила «жгучее желание»! Какое недоразумение!
Такого злого взгляда на себе я не замечала очень давно. Но если она начала с унижения, значит и я поддержу эту игру.
— Ты не продержишься долго, — прямая угроза от женщины.
Я пожала плечами.
— Только бог сможет это предвидеть, — я облизнула губы.
И повернула голову к открывшейся двери, в проёме которой, помимо изначально постного лица главного Кери, обнаружилась равная ему мордаха, очевидно, старшего сыночка. К слову, особых различий между ними не нашлось, только наследственные от бабулитос нос и подбородок, а ещё — овал лица.
— Мой лорд! –вскочила на ноги леди, сперва склонившись в три погибели, а после одарив мир улыбкой местного кровожадного садиста-фетишиста.
Эрик при этом рванул огибать стол, чтобы встать позади общупанного мною стула, моргнув мне на него глазами. Я смысл его таких действий просекла и посчитала вполне ценной идеей — он делает вид, что будет обо мне заботиться и хочет «жениться», я получу мысли Виктора по поводу отношения ко мне, а бабка попросту лопнет от негодования.
— Благодарю, — уместила свой зад на сиденье я, — как я уже говорила твоей маме — воспитание восхищает.
Голубые глаза напротив гневно сузились. Вот только ей нечего было ответить, кроме:
— Ты и ночь не переживёшь! — услышала я, однако на фоне, будто повторяя изгибы её рта при произнесении, раздалось совершенно другое, — тебе следует родить лорду дочь, — и после одинаковое для всех, — такую же впечатляющую.
Она менталист. Сильный, раз могла позволить себе подобные высказывания рядом с Виктором. И сразу же стало понятно, по какой причине все устранения соперниц проходили без последствий — она сидела в его голове, не вызывая подозрений.
— О, Цикл, почему я не узнала тебя лет двенадцать назад? — подалась немного вперед я, — мы бы с тобой точно подружились! Но сейчас… — я вытянула губы, оставляя в голове напоминание поставить на голову Вити-чички барьер от её воздействия.
Игра становилась интереснее.
— Эрик, сядь, — не оценил сыновьей заботы для мачехи глава, — Том, продолжай.
Оба они заняли свои места, причём, ближнее кресло с другой стороны занял именно Томлерих — я успела выучить имя наследника.
— Они угрожают нам эмбарго на всю древеси… это живые листья? — он сбился, воззрившись на меня.
Я кивнула, махнув листочками в воздухе и ответила с улыбкой:
— Здорово, правда⁈ Хочешь потрогать?
Эрик слева от него насупился сильнее. Бабусенька скрипнула зубами.
— Нет, благодарю, — беземоциональное, — вы двинутая, матушка. Так о чём я, — это — скрестившему руки на груди отцу, — если они введут запрет на экспорт, то мы останемся без рынка сбыта! Мы попросту…
— Они планирует закупать её у Варгов? — Виктор дал рукой знак слугам подавать ужин, — парадоксальная глупость — возить по морю то, что можно приобрести буквально под боком, — он хмыкнул и перевёл внимание на лупающую на него меня, — подслушивающая, у тебя есть ко мне вопрос?
Я открыла было рот, чтобы сообщить, что ему стоит поглядеть на то, как я устроилась, однако Эрик решил, что в секунду молчания он обязан продвинуть в массы свои идеи:
— Я хочу жениться! — он даже вскочил на ноги, чтобы выходило значительнее, — у неё… она… Элла могла бы…
— Не могла, — остановил его лорд, — и ограничь своё панибратское обращение к мачехе.
Осаженный парень скуксился, обречённо сел, не забыв пододвинуть кресло ближе к матери, и надул губы, уткнувшись в свою ещё пустую тарелку.