— Я тебе советую доллары приберечь. Поменять всегда можно. А на эти деньги как раз можно помещение до ума довести, какое-то оборудование… — он неопределённо покачал головой.
— Ясно-понятно.
— Документы не разбрасывай, заведи папочку какую-нибудь.
— Да заведу, конечно. Когда на новую собственность хоть посмотреть-то можно? Чё-то так всё внезапно получилось…
— Завтра давай пораньше, часам к двенадцати приходи. Сходим с тобой, посмотрим.
Папа довёл меня до квартиры (мало ли, с такими деньгами), дома я обратно упаковала остатки американских зелёных денег в плёнку, в чемоданчик, в утку, в зайца… Спрятала, короче, где они раньше были. Разложила документы, прочитала. С удивлением обнаружила, что помещений, по факту, оказалось два. Поменьше, на сто тридцать квадратов, было полностью оформлено на меня. Вот это внезапно. Побольше… ого! Триста пятьдесят с копейками! Однако, интересные у вас приближения до четырёхсот. В этом мои были две трети.
Оказались там и планы, в техпаспорте. В некоторые обозначения я врубилась без подсказок: туалеты, окна, двери — это было понятно. А кое-что вызвало вопросы, я ж раньше с таким не сталкивалась. Вот, допустим, комнаты — хорошо, а вот ещё какие-то маленькие прямоугольнички — это что?
Ладно, завтра разберёмся.
ВЛАДЕЛЬЦЫ ЗАВОДОВ, ГАЗЕТ, ПАРОХОДОВ…
С утра я заявилась к папе и мы пешочком отправились до ГЭСа — тут идти-то минут пять от силы.
Интересующие нас помещения занимали весь здоровенный нижний угол дома, выходя двумя парадными входами на главную проезжую часть, а двумя — на боковую улочку, точнее на местную аллейку ветеранов, засаженную акациями. Ещё две двери (задние), судя по плану, вели во внутренний двор.
Первым делом мы направились к тому помещению, что поменьше.
— Тут ты будешь безраздельная хозяйка! — объявил папа.
Да уж поняла я, документы-то вчера читала.
Ко входу вело небольшое крылечко, потом тамбур, потом вроде как коридорчик, и вот уже оно — собственно, рабочее пространство. Зато я сразу поняла, что это были за прямоугольнички! Это несущие колонны, могла бы, между прочим, и раньше догадаться.
Я слегка растерянно озиралась по сторонам.
Похоже было, что изначально помещение предназначалось для какой-то конторы. Сто тридцать квадратов, три окна на боковую улочку, одно во внутренний двор. И выход второй во двор есть, вроде как служебный или уж пожарный — не знаю.
Как положено, кое-где остались перегородки и даже какие-то явно брошенные витрины, не сильно новые шкафчики…
— Чёт у меня глаза в кучу, — честно сказала я. — А хозяин всё это вывозить собирается? — я развела руками, подразумевая сразу всё, так сказать, движимое имущество.
— Нет, — отец мотнул головой. — Да и не до того ему.
— Ясно.
Ничего не ясно, на самом деле, но в таких ситуациях лучше о подробностях не спрашивать. Меньше знаешь — крепче спишь.
Так-так, лишнее барахло выкинуть всегда успеем. Может, что-то получится и использовать…
— Ну и… Я так понимаю, ты не этот кусок хотел?
— Понимаешь правильно, но посмотреть-то надо.
Я на этот счёт никаких принципиальных возражений не имела, там — дак там.
— Ага. Тогда начинай помогать. Давай что-то прикинем сразу. А то я одна как-то…
Я пошла по помещению, не очень понимая, на что конкретно смотреть и какими деталями озадачиваться. Тут очевидно что-то пытались продавать. А вон в той выгородке что-то типа офиса было, два стола осталось…
Перегородки, явно, временные — лишь бы пространство разграничить, низенькие и хлипкие. С другой стороны, а зачем что-то капитальное возводить? Я дёрнула дверь без обозначений. О! Туалет! Причём, не так давно отремонтированный, сантехника вся свежая, и не советская, а модная импортная. Вот это приятно! Папа заглянул следом за мной:
— Ну вот, нормально!
Я остановилась посреди.
— Ты знаешь, мне не нравится, как они тут нагородили. Вроде, столько места, а… бестолково как-то.
— Ты же можешь по-своему переделать, — папа присел на одиноко стоящий стул и деловито упёр руки в колени. — Деньги на начало у тебя есть, сильно не разбрасывайся, — он выразительно поднял брови.
Тут до меня внезапно дошло такое, что заставило меня подпрыгнуть. Вот я лошарик!
— Слушай! Так за него же теперь платить надо? Всякие коммунальные, свет?
— Конечно. И даже подороже, чем за жилой.
В голове затикал секундомер, отмеряющий мне минуты до платежа.
— Так надо быстрее что-то делать!
Эта мысль так меня взбодрила, что я готова была немедленно куда-то бежать, строить, ломать или что там ещё…