-Но.. Это.. А как же..
-Я сам случайно узнал. Милана согласна. Дождутся её семнадцатилетия и поженятся. Любовь у них, господин есаул.
-Вот оно как.
-Угу. Только ты не говори, что я тебе проболтался.
-Ладно. А если с операцией не получится?
-А свадьба всё равно будет. Это не обсуждается.
-Слава Богам. Хоть в этом девочке повезло. Принесу жертву Ладе за их счастье.
Дёмин немного повеселел. Я же подумал, что по-доброму завидую Втораку. У него есть любимая и цель в жизни. Парни вернулись. Никонов всё так же улыбался, а парень тёр ухо. Можно было только догадываться о предмете и способах разговора. Вторак взъерошил волосы парня и приветливо сообщил:
-Вот и поговорили. Человек всё осознал и обещал не подвести. Сетиславыч, ежели что - ты мне шепни.
Все, кроме Ждана, улыбнулись. Потом Никонов вполголоса позвал меня:
-Пошли на улицу. Надо поговорить.
-Надеюсь - не как с парнем?
Отозвался я, снимая с вешалки армяк. Никонов хохотнул:
-Посмотрим!
Мы отошли от общаги в сторонку, укрывшись в тени угольного сарая. Хоть и не было вокруг никого, но мы решили не давать повода для сплетен случайным наблюдателям из окон. Никонов заглянул в сарай - нет ли там кого, и уставился на меня:
-Ну? Решил чего-нибудь на счёт предложения Брусила?
-Да хрен его знает. Мутно как-то.
-Может согласимся? Двадцать червонцев за ходку на двоих. Если хотя бы четыре ходки в месяц делать, то за.. М.. За шесть с небольшим месяцев мы заработаем пятьсот золотых. И в сроки врачей уложимся. Решай.
-Наверняка это опасно. Я не трус, но моя шкура мне дорога как память. Да и Милана с Дариной вряд ли обрадуются если что...
-Где мы еще такие деньги заработаем? В Велесославле и местные-то работяги зарплату двадцать червонцев в месяц за счастье считают. Что уж говорить о нас, беженцах.
-Ну не знаю. Так-то оно так.
-Вова, я ради Миланы на очень многое готов. Я бы и один взялся, но не потяну один.
-Дай хоть мне поупираться. Я ведь Милане по смертный костёр обязан, так что.. Пошли?
-Пошли.
Мы преодолели пролом и по известной уже тропинке пошагали к складу Брусила. Окликнул Никонова:
-Я думаю, что нашим не будем рассказывать?
-Не будем. Придумаем что-нибудь.
У ворот нас встретили как почти своих. Брусил прохаживался вдоль укладок и по-хозяйски их осматривал. Мы с Токаревым поджидали атамана у начала. Он барственно ступал мягкими унтами и выражение круглого лица было соответственное. Никонов приветственно кивнул:
-Добрый день. Ты вчера про работу говорил?
-И вам здравствовать. Что, дозрели?
Он усмехнулся, но, видя готовность амурца ответить резкостью, примирительно вынул руки из глубоких карманов шубы:
-Ладно, ладно. Извините, мужики. Я знаю, что всегда надо давать другим возможность сохранить лицо. Так вы согласны?
Никонов независимо сцепил руки за спиной:
-Допустим. В чём будет состоять наша работа?
-Всё просто. Будете перегонять в соседний уезд грузовозы с металлоломом. Пригонять машины обратно. Сложность в том, что могут подловить мои соперники. Попытаться подловить. Но вы же не робкого десятка, верно?
-Верно.
-С вами будут ездить мои ребята, для страховки. Они же и со стражей договорятся если что. Ваше дело - крутить руль и привозить груз в целости и сохранности.
-А что ж местных работяг не наймёшь?
-Так ведь опасность. Сами понимаете, налоги там, разрешения. Металл безналоговый. Ежели местных прихватят на таком, то уж сразу годика на три в каталажку приземлят. За такие гроши не больно-то кто хочет сесть. А вы не местные, вам выбирать не приходится. Верно? Если и возьмут вас, так скажете что знать ничего не знали и ведать не ведали, хотели подзаработать, близких накормить и всё такое. Присяжные любят душещипательные истории и вам много не дадут. Доходит?
-Угу. Пользуешься нашим положением?
-Пользуюсь, амурец. И честно об этом говорю. Тебе нужна работа без крючкотворства и с не самой плохой зарплатой. Мне нужны смелые, готовые немного поиграть с опасностью люди. Это взаимовыгодное сотрудничество.
-Ты говоришь как политик.
Брусил закатился повизгивающим смехом и долго не мог успокоиться. Потом сообщил:
-Не, я не настолько жулик. Ну так что?
-Мы согласны. Когда приступать?
-О! Быстрые вы, амурцы. Приходите сюда послезавтра к восьми часам утра.
-Стволы свои брать или предприятие служебными обеспечит?
Брусил снова тонко заржал, вытирая слезинки по углам глаз:
-А в союз ремесленников не хочешь вступить?
Никонов вежливо улыбнулся. Атаман отдышался и серьёзно продолжил:
-Дело ваше. Можем обеспечить.
-Ага, а на них по десять мертвяков будет числиться. Благодарствуй, мы со своим инструментом.
-Вольные художники. Понимаю. А-ха-ха-ха!!
Снова захохотал Брусил и пошёл прочь. Мы с Токаревым переглянулись и отправились восвояси. Впереди было почти два дня вынужденного безделья. Я обдумывал разные возможности для дальнейшей жизни. Мне хотелось чего-то достичь, заниматься чем-нибудь интересным. С другой стороны мне хотелось спокойствия и тепла. Я смутно мечтал о будущей семье, жене, детях. Но всё это перекрывала неуверенность и страх будущего. Жизнь отучила меня от мыслей о хорошем. На любую мечту у меня сразу возникали вопросы "а что если?.." Что если не удастся обучиться хорошему ремеслу? Что если не повезёт выбрать хорошую жену? Десятки "если?" возникали по мере того, как я думал о жизни. В конце-концов запретил себе думать об этом до того момента, когда соберём деньги для лечения Миланы.
Это утро было таким же, как и многие до того. Ярило нехотя поднималось над кругозором, продираясь через красную зарю и словно подумывая о том, чтобы нырнуть обратно под одеяло далёких облаков. С ночи морозило, я оценил холод примерно в минус шесть-шесть с половиной нютонов. Но на взгляд местных это был не мороз, а обычная зимняя погода. Мороз в этих краях начинался после минус десяти. В коробке склада так же горел большой костёр, вокруг которого грелись все незанятые в работах с ломом. Брусил опять был тут. Я даже подумал: "-живёт он здесь что-ли? ". Атаман заметил нас, вступивших световой круг костра, и ухмыльнулся:
-На работу как на праздник! Так ведь должны думать полезные члены общества?
Все тоже заухмылялись, только мы остались серьёзны. Брусил перестал лыбиться:
-С вами поедут вон они - указал атаман на двоих детинушек в тёплых кафтанах и меховых шапках - Мельник и Гвоздь. Если что, так они разберутся, ваше дело рулить. Делайте как они скажут. На месте назначения из кэбов не выходить. В случае каких трудностей, стрельбы или прочего - не вмешиваться, разве что пугнуть. Понятно?
-Понятно
Ответил Никонов за нас обоих. Брусил посмотрел на наручные часы, блеснувшие в свете костра:
-Сейчас догрузят и поедете.
-Брусил, а если стража? Удостоверения, грамоты спросят? У нас ведь словенских удостоверений нет.
-Да кому вы нужны? Я же сказал - парни разберутся. Там все по маршруту прикормленные. Всё, идите машины принимать.
Мы кивнули и пошли вслед за своими "напарникам". За стеной склада, у подсобных ворот, стояли два грузовоза. Оба они были одинаковые - тёмно-зелёная краска, полный привод, кузова затянуты серой парусиной. Приплюснутые кэбы выдавались вперёд, из-под крышек моторных отсеков позади кэбов тихонько поднимался лёгкий пар - двигатели недавно прогревались. Выглядели четырёхосные грузовозы внушительно. Я вспомнил, что каждый из них может везти около тысячи пудов, не меньше. Грузовозов я во время службы в амурской армии насмотрелся. И двух- и трёх- и четырёхосные были. На таких вот, как эти, установки ракетомётные стояли. Водить я такие грузовозы тоже умел. В учебке был раздел вождения колёсной техники, так что врасплох меня грузовозы не застали. Никонов тоже удивлённым или встревоженным не выглядел. Он только толкнул меня в бок локтем:
-Какой выбираешь?
-Левый.
Без колебаний сказал я и пошёл к машине. Мне было всё равно. Забравшись в кэб, я окинул взглядом приборную доску. Как и думал, машина была не из новых, как раз тех моделей, на которых мне приходилось ездить в учебке. Я включил электропитание, посмотрел на приборы. Все стрелки были в рабочих пределах, кроме указателя давления масла в двигателе. Повернул флажок пускача, запустил движок. Стрелка давления заняла правильное положение.