Я словно оказалась в молодёжном фильме. Тот самый момент, когда всё вокруг персонажей замирает. Массовка уставилась с отрытым ртом на идолов, плавно движущихся по коридору.
Видимо, в этой школе они – те самые знаменитости. У обоих тёмные волосы, только у одного они ближе к чёрному цвету и идеально уложены вбок, а у второго, скорее, каштановые и небрежно зачёсаны вверх.
Маркуса я узнала сразу. Губы у него были более пухлыми, черты лица – не такими заострёнными.
У второго парня был слишком прямой нос, тёмные глаза, брови – две стрелки, и прищур.
Он медленно, как бы невзначай, окидывал взглядом толпу зевак, словно искал кого-то, но не находя, морщился, стискивая челюсть. Мне стало интересно, кто он? А главное, кого пытается найти?
Маркус же никого не искал. Он смотрел своими серыми глазами прямо, не щурясь.
Несмотря на то, что все мышцы на его лице были расслаблены, выглядел он гораздо более мрачно, чем его друг. Вокруг него витал невидимый ореол неприступности. Маркус всем своим видом говорил, что к нему нельзя приближаться.
– Ник! – воскликнула та неприятная блондинка, заставляя меня подпрыгнуть на месте от неожиданности.
Вот и узнала имя второго.
Он окинул её быстрым взглядом, затем перевёл его на меня. Его губы скривились в ухмылку. А вот лицо Маркуса не дрогнуло.
Он увидел меня, я это точно знаю. Меня невозможно было не заметить. Я же стояла прямо посередине коридора.
Но Маркус Дэвис прошёл мимо, будто я – статуя.
Сердце ухнуло в живот. Вот оно и свершилось. Я для него пустое место.
Внутри появилось очень странное чувство не то обиды, не то досады. В любом случае, было очень неприятно.
Меня часто ненавидели, мне много раз признавались в любви, но никогда не делали вид, что меня не существует. Я даже разозлилась на миг, но потом опомнилась. Этот парень мне ничего не обещал. Он даже имени своего не назвал и не спросил моего.
Так чего я бешусь? Имею ли я на это право?
Я обошла этих куриц, пока они были погружены в обсуждение этих орангутангов.
Кабинет оказался совсем недалеко. Я вошла. Маркус и его друг тоже были здесь. Они сидели в первых рядах, а свободное место осталось только в самом конце класса, в углу.
Замечательно. Лучше даже придумать нельзя.
Я юркнула за парту и наконец выдохнула. Вошёл учитель, и мне пришлось сосредоточиться, чтобы понять то, о чем он говорит. Похоже, расслабилась я раньше времени.
– У нас новая ученица, – говорит учитель, смотря на меня. – Можешь встать и подойти ко мне?
Я встаю и подхожу к его столу.
– Меня зовут мистер Саймон Уайлд. Представься, пожалуйста: скажи, откуда приехала, расскажи что-нибудь о себе.
Я окидываю взглядом присутствующих, чётко при этом вижу, что им абсолютно все равно. Девочки хихикают, а парни оценивающе скользят по мне взглядами и многозначно шевелят бровями.
– Меня зовут Яна Вербина, – я произнесла это, глядя на Маркуса. Если он не глухой, то теперь знает, как зовут ту, с которой трахнулся в душе неделю назад. Но его лицо не меняет своего безучастного выражения. – Приехала из России. Занимаюсь танцами.
Вот так. Коротко и ясно. Уверена, что и на эту малость присутствующие не обратили особого внимания, так зачем распинаться?
– Очень интересно, – скорее из вежливости отозвался мистер Уайлд, – вот почему у тебя акцент.
Я натянуто улыбнулась, стараясь не смотреть на Маркуса. Но у меня зудели глаза. Желание не отрывать от него взгляд засело внутри. Он же холодно прошёлся по мне, затем уставился в тетрадь – очень приятно!
Я быстро прошла к своему месту, поместила зад на стул, закрыла глаза, желая провалиться сквозь землю. А утро так хорошо началось!
День прошёл как в тумане. На каждом последующем уроке меня представлял учитель, я произносила один и тот же текст. И всё бы ничего, но на всех этих уроках присутствовал Маркус! И это было мучительно – ловить на себе лишь мимолётный взгляд, говорящий о том, что ему безумно скучно.
Господи, Яна! Да соберись же ты! Что размякла, как печенка в горячем чае!
Сжимаю зубы и кулаки – я же боец! И никакой парень этого не изменит, тем более после пяти минут секса!
И вот пришло время последнего урока. Я тщательно всматриваюсь в карту, пытаясь понять, где же он проходит.
Я уже опаздывала на него, но моя гордость не дала мне обратиться к какому-нибудь ученику за помощью: вот теперь приходится самой разбираться. В коридоре уже никого нет, и спросить не у кого. Я злилась сама на себя, борясь с желанием разорвать карту на мелкие частички, после чего запрыгнуть в свою новенькую машинку и уехать домой.