В школе я ни с кем не общалась. Может, ещё и это влияло на мою податливость – отсутствие других занятий или развлечений. Я никогда не была в одиночестве. По крайней мере, внешне.
В России у меня не было настоящих друзей – это я поняла после свержения с пьедестала славы, но я со многими общалась. А сейчас тишина. Все ходили стайками. Уже поздно заводить дружбу.
Так я думала вплоть до того дня, когда в туалете случайно наткнулась на странную девушку.
Первое, что бросилось мне в глаза – это длинные белоснежные и жутко растрёпанные волосы. Она будто проснулась и не расчесалась.
Далее шли ярко-синие глаза… Господи, они огромные!
Она вошла и, не заметив меня, встала спиной ко мне, опираясь на стойку с умывальниками. Затем принялась вглядываться в свое отражение, будто видела себя впервые.
Я окинула её взглядом. Одета она очень непривычно для этой школы – худи и джинсы с дырками на коленях, из которых, между прочим, сочилась кровь. Но девушку это, кажется, не волновало.
– Привет, – обратилась я ней: просто не могла пройти мимо, – ты в курсе, что у тебя коленки в крови?
Девушка подскочила на месте. Видимо, она правда не заметила меня, а не просто делала вид, как остальные.
Она затравлено уставилась на меня. Я улыбнулась ей, успокаивая, но ответа всё же не последовало.
– Эй, ты меня слышишь? – Я сделала еще попытку, но отреагировали только её глаза. Они расширились, хотя казалось, что больше некуда.
– Хочешь, дам пластырь?
У меня их было вагон и маленькая тележка. Мозоли и танцоры – родные люди.
Девушка отрицательно помотала головой. Ну, допустим, любая реакция сгодится.
– Ну что ж, славненько, – я протянула ей руку, собираясь с ней познакомиться. – Меня зовут Яна.
Она испуганно вылупилась на мою руку, словно увидела змею.
Вижу, что ей страшно, но чего она боится? Или кого?
Прежде, чем я успеваю спросить, девушка разворачивается и выбегает из туалета, оставив меня с вытянутой рукой. Максимально странно.
Мне становится любопытно, кто она. Я ни разу не встретила её за месяц пребывание в этой школе. Она словно с луны свалилась. И почему, чёрт возьми, она такая зашуганная?
Я не люблю обеды в этой школе. Кормят здесь, скажем честно, отстойно. Пару обедов здесь, и я начала просить маму готовить мне бутерброды или, как здесь говорят, сэндвичи с различными начинками. Больше всего мне нравились с тунцом или с ветчиной и сыром.
Я вошла в столовую, сразу направляясь к столу, за которым обычно сижу, и тут же остановилась. Там сидела та девушка с окровавленными коленками.
Я улыбнулась – это судьба. Но она не видела меня и не слышала: в её уши воткнуты наушники, глаза закрыты. Поэтому я помахала руками, привлекая её внимание.
– Ты же не будешь против, если я с тобой посижу? – спросила я, когда она убрала наушники.
Синеглазая окинула меня пристальным взглядом, после чего нахмурилась.
Что? Тоже не понравилась моя одежда?
На мне обычные джинсовые шорты и майка с Мики Маусом. Я люблю Мики Мауса, особенно его голос. На шее красуется широкий кожаный чокер, и надела я его не просто так.
Вчера Маркус чересчур увлёкся, впиваясь мне в шею. Остался небольшой засос. Что подумают в школе, если вообще обратят внимание, меня не волновало. А вот что скажут мама и Оливер? Уверена, им точно это не понравится.
Впервые в жизни не знаю, что сказать. Эта девушка совсем не идёт на контакт. Мне вдруг стало душно. Я замахала рукой, словно веером, чтобы немного остудить горячий воздух.
– Жарко у вас, – пояснила я свои действия. – А где твоя компания?
Я уже заметила, что в этой школе каждый принадлежит той или иной сформированной группке. Даже неудачники, ботаны и тому подобные планктоны держались кучкой. А вот она так же, как и я, была одна.
– Тебе лучше пересесть, – резко выдыхает девушка.
Ого, она все-таки умеет говорить! Правда, дрожит при этом, словно лист осиновый.
– Почему? – удивляюсь я. Здесь, вроде бы, не занято.
– Уходи, – повторяет беловолосая.
Мне становится не по себе. Кому ж понравится, когда их прогоняют? Но я не подаю вида. Да и, собственно, куда мне идти? Свободных мест ведь больше нет.
– Тебе лучше уйти, – её голос хриплый и нечёткий. – Они забудут, если ты прямо сейчас встанешь и сядешь куда-нибудь в другое место. Неважно куда. Ты новенькая, поэтому тебе ничего не сделают.
Чего? Это ещё что значит? Она типа больна СПИДом или чем-то другим? Меня это не пугает – я ведь не собираюсь с ней спать или обмениваться кровью.
В столовой становится необычно тихо. Гул затих. Я смотрю по сторонам, не понимая, что происходит, и почему все так вылупились на нас. Кто привлёк их внимание? Я в майке с Мики Маусом? Или же эта большеглазая блондинка, больше напоминающая падшего ангела?