Закат мы встретили на мосту. Мне очень хотелось облокотиться на перила, но сделать этого было нельзя.
– Тебе понравилось? – спросил я у Эмико.
– О да, – ответила она. – Я так давно не отдыхала. Всё время работа, учёба, дополнительные курсы. Спасибо, что вытащил меня.
Я посмотрел вдаль: за исторической частью города высились огромные серые здания без окон. Это были жилые дома. Такие же, как и почти по всему миру.
– Ты когда-нибудь была на улице? Так, чтобы по-настоящему.
Эмико отрицательно покачала головой.
– Я думала о том, что, возможно, хотела бы там побывать. Ходят слухи, что там совсем другой воздух, совсем другой свет. А сегодня я ещё и поняла, что на улице какое-то ощущение свободы. Когда смотришь и не видишь стены.
– Ведь всегда можно всё это ощутить, если сбежать в VR, – ответил я.
– Думаешь, ощущения будут те же самые?
– Разработчики шлема утверждают, что всё точь-в-точь, как если бы мы побывали в Париже в реальности.
– Они сами-то были там хоть раз? Всю механическую работу сделали роботы.
Мы помолчали. У меня как-то не находилось нужных слов. Как будто она была права.
– Ладно, я не хочу, чтобы такая замечательная прогулка закончилась на такой грустной ноте. Спасибо тебе ещё раз. Надеюсь, это не последняя наша встреча. Ведь в мире ещё столько всего, что можно посмотреть. Не выходя из дома.
– У тебя уже, наверное, глубокая ночь?
– Это неважно, я отосплюсь. Почему бы человечеству не перейти не единое мировое время? Всё равно настоящего солнца никто не видит.
Я заметил, как она потянулась к кнопке меню, чтобы выйти.
– Постой! – сказал я. Она вопросительно посмотрела на меня. Как же удивительно точно шлем копирует мимику человеческого лица. – Мы же ещё увидимся?
– Ну конечно, – улыбнувшись, она пожала плечами, – мы же работаем вместе.
С этими словами она отключилась. Солнце уже давно закатилось, я всё стоял и смотрел на горизонт, на Эйфелеву башню и на далёкие серые дома без окон.
Весь следующий день я провёл совершенно бесполезно. Я слонялся по всей квартире, потом заглянул в свою мастерскую – я увлекался резьбой по дереву – попытался что-то сделать, мне это надоело уже через пару минут, затем я попытался поработать, но и это не помогло. Все мои мысли были слишком далеко. Я не мог перестать думать об Эмико. Мне вдруг резко стало интересно, что она сейчас делает. Мне захотелось узнать о ней побольше. Например, какие книги она любит, чем она увлекается, какая у неё в жизни цель. Конечно, за экскурсию она рассказала о себе немало. Я узнал, что она очень образованна как в технической области, так и в гуманитарной. Она разбирается в истории и обожает фотографию: она постоянно сохраняла виды во внутренней памяти шлема. Тем же вечером она отправила их мне: на некоторых фотографиях даже я попадался.
Мне безумно хотелось позвонить ей. Но я боялся, что она ещё спит. Или занята чем-то важным. Но ближе к полуночи она сама позвонила.
– Прости, что так поздно, – сказала она. – Ты ещё не спишь? Я специально встала пораньше, чтобы застать тебя ещё бодрствующим.
– Я тоже хотел тебе позвонить, но не хотел будить. Я ведь не знал, во сколько ты легла.
– Я хочу услышать твой голос.
Я слегка удивился.
– Я сейчас отключу автоматический браузерный переводчик. Так что, пожалуйста, говори что-нибудь. Только я не смогу тебя понять.
– Я сейчас сделаю то же самое, – ответил я.
Мне потребовалось какое-то время, чтобы найти эту настройку, которой очевидно никто никогда не пользовался. Когда, наконец, всё было готово, я кивнул Эмико. Она кивнула в ответ. Ещё секунд десять мы молчали, уставившись друг на друга.
– Ну, это не дело, – сказал я, наконец. – Надо о чём-то поговорить. Пусть даже о пустяке, мы всё равно не поймём друг друга.
Она что-то ответила. У неё был такой красивый голос, как у соловья. Мне показалось, что если она сейчас запоёт, получится очень красиво. А как же необычно звучал чужой язык. Я уже почти забыл это звучание: музыку я слушал редко, а иностранный изучал ещё в школе. Она замолчала. Наверное, ждала, что я скажу что-то в ответ.
– Мне так нравится твой голос. Я хочу выучить японский, чтобы иметь возможность слышать его и понимать.
Она снова что-то ответила, а затем потянулась к кнопке настройки. Я сделал то же самое.