Знакомство мы продолжили в уютном зале маленького ресторана-кабаре. Под приятный баритон Мориса Шевалье, известного актера и певца-шансонье в неизменной шляпе-канотье и с тросточкой, мы могли негромко разговаривать, наслаждаясь исполнением за бокалом вина.
Легко и непринужденно Джори перевел разговор на мою историю, показав себя внимательным и заинтересованным слушателем, чем расположил и очаровал еще больше. Помня, что нужно быть осторожной и краткой, и не считая приемлемым делиться с посторонним мужчиной ролью, которую в моей судьбе сыграл Марко, я предпочла сказать, что большую часть времени путешествовала по стране.
— И какие же причины, Мари, побудили вас пересечь океан, да еще инкогнито? — поинтересовался визави.
Почему его вопросы непременно заводят в тупик? Его интерес справедлив и закономерен, потому я и старалась не соврать, не открыв при этом всей правды.
— Я болезненно переживала расставание с тем, в ком очень ошиблась, нуждалась в смене обстановки. Потом едва не стала жертвой охотника, а тут еще пожар в квартире, уничтоживший все мои вещи. Вот и решила изменить свою жизнь, начав с чистого листа в Париже, — попыталась я сформулировать ответ.
Скорее всего, Ансело почувствовал мою неуверенность, однако ничем не выразил сомнений и неожиданно пригласил меня на танец. Искуситель явно знал, что делает, потому что до сих пор у меня еще не было такого великолепного партнера. Его прекрасное чувство ритма, отточенные движения профессионала, ловкость вампира, чарующий голос певца — все это завораживало, даря непередаваемые, ранее не испытанные ощущения. Сильные уверенные руки, ведущие и поддерживающие меня, обжигали сквозь платье. Аромат свежести, изысканного мужского парфюма и еле уловимый запах дорогих сигар кружили голову.
Что за волшебство со мной происходит? Еще совсем недавно я была твердо убеждена, что мужчинам нет места в моей жизни. Сводящий с ума самообман с Марко иссушил душу и лишил сердце возможности влюбиться вновь. К тому же, партнер — абсолютная противоположность тем идеалам красоты, которые я создала за долгие годы безумия. И только негромкий вопрос, прозвучавший возле самого уха, мгновенно отрезвил меня:
— Расскажите о своей подруге, Мари. Она тоже вампир? Если так, то должен заметить, американский континент просто кладезь невероятно очаровательных вампирш, — его, казалось бы, безобидный интерес резко разбил очарование вечера.
Я вернулась в сознание и вспомнила, что в Люксембургском саду меня ожидает Эль. Совсем скоро придется расстаться с подругой, ставшей важнейшим человеком, навеки изменившей мой путь. А я, вместо того, чтобы поспешить к ней, обрадовать, что она отныне полноправная француженка, трачу время на ни к чему не ведущий флирт.
— Нет, месье. Энджэль обычный человек, находящийся под моей защитой и покровительством. Она дорога мне, и прошу извинить, но вы напомнили, что я опаздываю на встречу с ней. Я вам очень благодарна за понимание и великодушие. Завтра же вышлю чек, вместе с безмерной признательностью. Но сейчас позвольте покинуть вас.
Усадив меня в такси и галантно распрощавшись, новый знакомый так обаятельно улыбнулся напоследок, закрывая дверцу автомобиля, что я со щемящей горечью подумала, как же несправедлива судьба. Близящийся неминуемый отъезд из Парижа представлялся мучительнее вдвойне.
Глава 3
Хозяин кабака «У Жерара» «честный» труженик господин Пьетри сообщил, что меня в кабинете ожидает пакет, оставленный давним коллегой по прозвищу Орфей. Подобные новости всегда меня интересовали, суля разнообразие в довольно рутинной работе.
С тех пор, как созданная мной и одобренная Советом организация под моим чутким руководством набрала обороты и закрутилась как один огромный отлаженный механизм, отнимать все силы эта деятельность перестала. Кто бы подумал, что увалень Маркос Лоренсо, необразованный мексиканец и нелегал, уверенно и хватко займет место моей «правой» и, признаться, незаменимой руки! По-прежнему чудовищно изъясняясь на ломаном французском, он умудрился завоевать авторитет у большинства сотрудников, а также мое полное доверие. Для некоторых Штаб стал чем-то вроде клуба и второго дома, местом безопасности и времяпрепровождения в свободные от работы часы.
Моего постоянного непосредственного вмешательства больше не требовалось, каждый знал свое место и обязанности, а контролировалось все смекалистым и усердным помощником. Мне же оставалось быть в курсе событий, сообщать старейшинам о наиболее значимых и, разумеется, принимать решения по мере возникновения проблем. Не имея статуса члена Совета и права голосовать, я получил привилегию присутствовать на ее мероприятиях в качестве советника.
Появившийся досуг я тратил в свое удовольствие. Я снова лично вел интересные дела в адвокатской конторе, дабы не терять форму и не давать скучать своему главному оппоненту Модаусу Гринбергу, встречался с женщинами и развлекался, ни в чем себя не ограничивая.
К сожалению, последствия тяжелейшей войны продолжали серьезно сказываться на экономике. Франция с трудом отходила от потерь и залечивала раны. Катастрофически не хватало средств на восстановление северной части страны, до сих пор лежащей в руинах. Надежды на получение репараций от Германии не оправдывались, та не торопилась выполнять обязательства. Тем не менее, промышленность постепенно возрождалась.
Наши граждане, окрыленные победой, были уверены, что после ужасов войны следует радоваться жизни. Хотелось верить, что такой подъем будет продолжаться вечно. Люди стремились забыть о чудовищных потерях и пережитых ужасах. Послевоенное время оставило отпечаток на всем: нравы с каждым годом становились свободнее, девушки смелее, юбки короче, удовольствия доступнее. Нужны ли неоправданные запреты, когда жизнь мимолетна, а мир так хрупок?
Происшествий и нарушений установленного порядка случалось все меньше, во многом благодаря разумным правилам и справедливым ограничениям, поддерживаемым Советом и контролируемым Штабом. Однако ни одна система не дает абсолютного результата. Взять, например, достопочтимого месье Орфея.
Очень давно, еще на заре нелегальной деятельности, будучи человеком, я подвизался посредником у этого предприимчивого воротилы. Кажется, он работал в типографии, а в оставшееся от честного труда время промышлял фальшивомонетчеством и поддельными биржевыми бумагами. Вовремя смекнув, что количество мигрантов, стекающихся в Париж, сулит золотое дно, Орфей переквалифицировался в специалиста по документам, на чем и снискал устойчивую репутацию.
Молодым вампиром, я составил ему конкуренцию, после чего наши пути разошлись. Вновь свел нас случай, обойти вниманием который я никак не мог. Занимаясь созданием устойчивой организации межвидового взаимодействия, я практически перестал размениваться на прежний нелегальный бизнес, решительно отказывая большинству клиентов. Однако заметил, что обращаются ко мне все чаще. Подобного наплыва не бывало даже в самые удачные времена.
Удостоверившись у министра Катри, что поток мигрантов не превышал допустимых значений, я заинтересовался этим всерьез. Не могли же все дельцы города одновременно бросить свою неблаговидную, но доходную стезю. Разыскав и навестив господина Орфея, я быстро разобрался в ситуации, застав некогда хваткого и прожженного в темных делах мужчину запуганным и трясущимся от вида своей тени. Как я и подозревал, махинации он забросил и практически не выходил из дома. А поведал он мне новости, которые не стали особым сюрпризом.
Не так давно к его брату, а заодно подельнику и помощнику, обратился приезжий с сильным восточным акцентом с целью сделать заказ. Однако, как выяснилось, услуги он не оплатил, хотя брат утверждал, что сделка в полном порядке. Заподозрив в нечестной игре, мой бывший коллега разругался с родственником, но не прошло и двух дней, как нашел его мертвым, более того, обескровленным. Вскоре таким же образом покинули бренный мир еще несколько мастеров в этой сфере, и Орфей крайне обеспокоился своей судьбой. Углядев в произошедшем серийность и возмездие, он оставил любимую деятельность и заперся в доме, трясясь за жизнь.