Что заставило очарованную и заинтересованную, таящую в моих объятиях женщину резко охладеть и попрощаться, даже не соизволив дать шанс продолжения знакомства? Вопрос был совершенно безобидным. Кто такая эта Энджэль, одно упоминание о которой отрезвило новую знакомую, а я не прочь был бы узнать ее поближе? Столько загадок! Но главное, меня оставили, не удовлетворив голодное любопытство, помахав на прощание нераскрытой тайной.
Напрасно она считала, что со мной это сработает. Задерживать девушку против ее воли не в моем характере, как и проявлять излишнюю настойчивость и навязчивость. Поэтому она даже не предполагала, что я легко двигаюсь вслед за ее такси на автомобиле, абсолютно уверенный, что никакой красотке не окружить себя такой тайной, которую я не в состоянии раскрыть. Да и, скорее всего, результат окажется банальным и предсказуемым. Видимо, очередная романтическая история. Как же я ошибался! Нужно было поверить вчерашнему предчувствию.
Такси остановилось неподалеку от Люксембургского парка, по-весеннему свежего и душистого и по-вечернему шумного и оживленного. Мари выпорхнула из машины и заторопилась ко входу. Я без препятствий последовал на отдалении, даже не особо таясь. Девушка бодро цокала каблучками, ни разу не оглянувшись, не предполагая слежки. Устроившись в густой вечерней тени векового дуба, небрежно прислонившись к шершавому стволу, я получил возможность лицезреть преследуемую как на ладони.
Прежде всего выяснилось, что она действительно спешила на встречу к девушке, которая, радостно встрепенувшись, поднялась со скамьи при ее появлении, обронив с колен книгу. Однако… Мне чувствовать себя оскорбленным? Ухмыльнувшись, я напряг слух в неблаговидном, но неудержимом желании узнать, о чем щебечут незнакомки. Мари извинялась за задержку, ни словом не обмолвившись о причине в моем лице. Что ответила собеседница, было не разобрать, в парковом многоголосом шуме даже голоса ее не удавалось различить. Девушки присели, и вампирша, взяв за руки подругу, завела какой-то разговор. Моя позиция находилась слишком далеко, да и вид на красавиц лишь со спины, но подойти ближе рискованно. Впереди открытый, хорошо освещенный газон, где я буду как на ладони. Поэтому я сосредоточился, максимально используя свои способности. Шум поутих, и я отчетливо разобрал, что Мари сообщает о своем скором и неизбежном отъезде обратно в Америку. Так вот почему она сделала американский паспорт!
Плечи ее спутницы печально поникли. Теперь я видел белизну кожи ее хрупкой шеи, рыжеватые локоны под шляпкой и даже розовую мочку уха. На мгновение воздух в парке сгустился, стало трудно дышать. Необъяснимое, но отчетливое беспокойство окутало меня, заставляя мышцы безотчетно напрячься, я почувствовал капли пота на висках. С трудом удалось сглотнуть. Дьявол, что происходит? Это уже невозможно объяснить природными явлениями. Усилием отводя взгляд от девушек, я внимательно осмотрел пространство вокруг, пытаясь разобраться, откуда исходит опасность, но ничего угрожающего не заметил, хотя на затылке волосы шевелились. При этом интуиция, словно взбесившаяся, продолжала надрываться так, что уши закладывало. Хотелось немедленно бежать. Именно это и нужно было сделать, игнорировать такие сигналы — безумие. Однако пришелицы как магнитом притягивали, не давая сдвинуться с места.
Но вот собеседницы встали, и рыжеволосая девушка мимолетно обернулась, скользнув в мою сторону взглядом…
Мэри не позволила отправиться с ней, хотя мне очень не нравилось, что она одна занимается опасными незаконными делами. Даже обидно немного было, я, все-таки, опытный и тренированный охотник, хотя стараюсь об этом забыть. Кто знает, с какими опасностями она столкнется в чужом незнакомом городе, ведь и вампир не всесилен, неожиданности случаются везде и с каждым. Вместо этого мне предстояло продолжать штудировать учебник, рискуя получить нервный срыв, потому что голова буквально распухла от мощного потока знаний, обрушенных усердным профессором.
В этот раз я понимала, что не высижу взаперти, волнуясь за подругу. Мы договорились встретиться в Люксембургском саду, неудержимо манящем с первого дня знакомства с этой чудесной частицей природы в самом центре Парижа. Возможно, на свежем воздухе, наполненном ароматами летних цветов, не будет так тягостно ожидать, а прогулка отвлечет от грустных мыслей.
Уже не теряя направления, я вышла на бульвар Сен-Мишель и неторопливо двинулась выбранным маршрутом. Сад, раскинувшийся на много миль за кованой оградой, привлекал посетителей в любое время года. Но, казалось, что именно сейчас, в период раннего летнего цветения, когда, сменяя декоративные кустарники и деревья, начали раскрывать бутоны восхитительные парковые розы, испуская головокружительные ароматы, он наиболее прекрасен.
Меня не слишком привлекал возвышающийся в центре дворец, поэтому я решила прогуляться тенистыми аллеями к большому водоему, покормить прекрасных, важных и почти ручных лебедей, а позже устроиться где-то на скамейке и в свете фонаря повторить пройденный материал, ведь я благоразумно прихватила с собой учебник.
Мы успели убедиться, что в саду обожают отдыхать как парижане, так и приезжие, поэтому я не удивлялась многочисленным прохожим, не спешащим покидать этот невероятно атмосферный уголок. Несмотря на то, что пространство парка четко спланировано и украшено не столько естественной средой, сколько трудом рук человека, переплеталось все очень гармонично, и мне было удивительно легко и умиротворенно на душе, даже волнение и тревога отступали прочь.
Совершенно неожиданно, медленно фланируя по зеленой аллее, я испытала настоящий шок и чувство дежавю, когда наткнулась на старую знакомую — статую Свободы, совсем недавно проводившую нас у берегов Америки. Конечно, притаившаяся под сенью деревьев в укромном местечке фигура была уменьшенного размера, ничем особо не отличаясь от десятков других скульптур, коими прославилась эта часть сада. Но я обрадовалась, словно в чужом краю встретила старого знакомого.
С наступлением сумерек я стала ощущать присутствие кровопийц, появляющихся на тропинках. Вероятно, они тоже любят прогуливаться и отдыхать, хотя тешиться подобным самообманом довольно глупо. Но теперь это не мой путь, не мое дело. Разве что, я каждый раз в надежде вскидывалась, рассчитывая увидеть наконец подругу. Надо признать, отличить парижского вампира от человека просто невозможно, не имея моих способностей. Я замечала интеллигентных мужчин, изысканных женщин, хорошо одетых, поведением и повадками не выбивающихся и не выдающих себя. Что бы сказал Тирон, видя подобное слияние? Да, о чем я? Он бы и разговаривать не стал. Вновь нахлынувшее прошлое заставило тяжело вздохнуть.
Мэри вернулась с большим опозданием, когда я извелась уже в ожидании, не сумев отвлечься ни завораживающими струями огромных фонтанов, ни концертом в музыкальном павильоне, ни даже раскрытой новой темой в учебнике.
— Наконец-то! — я бросилась к подруге, спешащей по аллее.
— Прости, Эль, я не хотела волновать тебя. Меня задержало непредвиденное обстоятельство, но все в полном порядке, — заверила невредимая девушка, протягивая пакет. — Вот, я говорила, что все улажу! Поздравляю, мадемуазель Энджэль, Вы полноправная парижанка, а вскоре и студентка престижного Университета. Тут даже аттестат есть, школу ты закончила с отличием, так что придется соответствовать.
Мы расхохотались. Я была невероятно счастлива, осознавая, что мечты сбываются прямо сейчас, в этот момент. И нет больше никакого прошлого, так не к месту вспомнившегося сегодня, есть только светлая и яркая дорога в будущее.
Сколько еще ударов судьбы придется принять, чтобы запомнить, что абсолютного счастья либо не бывает вовсе, либо я его не заслужила? Возможно, небеса давно прогневались на меня за совершенные преступления. Громом среди, казалось, безоблачного неба обрушилась новость Мэри о ее скором неотложном отъезде.
Как же так? Мы стремились прочь от враждебных берегов родины не для того, чтобы так быстро оказаться там снова. Америка таит столько опасностей, могущественные враги никогда не отступят. Я видела, что подруга очень расстроена, но меня ее слова буквально к земле придавили. Как же я буду одна?! Снова! Я так привязалась к ней, почувствовала, что небезразлична кому-то в чужом и пустом мире, нашла поддержку и опору, смысл в жизни и верного друга. Конечно, все это сохранится, Мэри обещала вернуться как можно скорее, едва решит семейные дела. С грустью она призналась, что никак не хочет уезжать, разрываясь между чувством долга и необходимостью и желанием остаться со мной.