Я привязывалась к Джори все сильнее, привыкая к его постоянному присутствию в моей жизни. Наверное, именно так чувствуешь себя, когда есть кто-то бесконечно родной и близкий, по-настоящему необходимый, без кого уже не мыслишь существования.
Но я все больше запутывалась в своих ощущениях. Ужасно не хватало дорогой подруги Мэри. Нужно было с кем-то посоветоваться и поделиться, уж она-то наверняка разобралась бы, что со мной происходит. Не помогали и несколько новых, купленных недавно романов, тщательно изученных и проанализированных. Наконец я решилась и призналась себе, что влюбилась в вампира-француза по уши и без оглядки. Иначе как еще объяснить, что все мысли заняты им одним, сердце неудержимо рвется ему навстречу, а тело в его присутствии словно переставало мне принадлежать, отказываясь подчиняться? Однако, что делать с неожиданным открытием, что предпринять и как к этому относиться, я не имела понятия. Полное смятение, замешательство, оттесняемое предчувствием невероятных грядущих событий.
Глава 10
Что есть наши планы, умыслы, стремления? Имеют ли эти понятия место в жизни или все предрешено, и мы лишь безвольно следуем путеводной нити, подверженные иллюзии самообмана? Я считал, что контролирую события, уверенно управляю колесницей судьбы, вопреки козням и крутым поворотам, крепко держу поводья в руках. Похоже, настало время прозреть и уяснить, как же я ошибался.
Вернувшись из Ирландии, просвещенный и информированный, я с каждым днем чувствовал все большую неуверенность, а сомнения нарастали как снежный ком.
Прежде всего я отправил адвокатский запрос в муниципалитет Титусвилля, Штат Пенсильвания, получив подтверждение слов Эль. Воспитывалась она не охотниками, а нефтяниками и лесорубами, что играло важную роль, но до конца не развеивало подозрений. Но в квартире на улице Шампольон нет ни следа чего-либо похожего на оружие, ни намека на профессиональное оборудование или просто подозрительных предметов. Пожалуй, страшнее всего оказался тот карандаш, так мило скалывающий ее волосы…
Осознавая абсурдность своих предположений, я злился все больше. В каждой мелочи подозревал подвох, которого не было. Зато с лихвой хватало других открытий.
Даже просто смотреть на Эль доставляло особенное, никогда прежде не испытанное удовольствие. Я не уставал любоваться, как она восторженно распахивает глаза, как смущенно краснеет, потупляя взгляд, как смешно морщит нос от возмущения, как лихорадочно и растерянно пытается понять, шучу я или говорю серьезно. Открытие первое — в ней нет фальши и неясных мотивов. Нет и не было, что бы там ни утверждали книги барона Макдермотта. В конце концов, в любом правиле всегда найдется исключение, сие правило подтверждающее.
Открытие второе — оружие у Эль все же нашлось, хотя она об этом и не подозревала. В миг, когда она беззастенчиво бросилась в мои объятия, сверх меры счастливая моему возвращению, нанесла удар без промаха, черт побери, прямиком в сердце! Этого я предугадать никак не мог и оказался совершенно не подготовлен.
Как же план? Задание Лазара? Разные стороны баррикад? А твердая убежденность, что мой удел идти по жизни в одиночестве, просчитывая и прокладывая путь самолично, считаясь со своими желаниями без оглядки и привязанностей? Открытие третье — высшие силы плевали на наши смехотворные потуги, слепые заблуждения и веру в свое превосходство.
Эль прочно вошла в мою жизнь и душу, заняв мысли, изменяя направление моих поступков. Как такое произошло? И как сие воспринимать? Бессильно барахтаясь в непривычной неуверенности, я продолжал делать вид, что держу ситуацию под контролем и действую наверняка. Впервые так называемый период ухаживания и флирта не вызывал нетерпения и доставлял удовольствие. Раньше я всегда старался перешагнуть эти обычаи максимально быстро, насколько позволяли приличия. Благо обычно женщины, которых я выбирал, шли в ногу с эпохой и не затягивали возможность пококетничать и необходимость добиваться их благосклонности.
В отношениях с юной эльфийкой я не испытывал нужды форсировать события. Все шло своим чередом, каждая встреча оказывалась неповторимой, особенной, острой. И неважно, как мы проводили время, прогуливались ли по Монмартру, смотрели новомодные премьеры или пили чай на ее маленькой кухне, обложившись учебниками.
Я не торопил кульминацию, наслаждаясь всем, что связано с милой девушкой. Если нам суждено достигнуть заветного момента, все произойдет своевременно, в то мгновение, которое для этого и предназначено. Когда-нибудь все случится, в порыве страсти я буду зарываться в ее воздушные локоны, пропускать их как шелк, сквозь пальцы, любоваться золотыми искрами, вспыхивающими на них…
Я задавался вопросом в далеком прошлом: что за женщина способна покорить мое сердце, существует ли она? И ни разу до настоящего времени не находил подобной, поверив, что у меня другой путь, одинокий, без привязанности и любовного трепета, без сладостного томления. Отсюда четвертое открытие. Поразительно, насколько я до сих пор не знал собственных вкусов. Все эти шаблонные блондинки с пышными формами, чередой прошедшие передо мной за долгие годы, чьи черты зачастую сливались в памяти, теперь казались картонными куклами, театральными декорациями, и не более.
И последнее открытие, пожалуй, одно из наиболее странных и о многом говорящее. Со дня знакомства с Эль я все реже видел гнетущий и навязчивый кошмар по ночам, не отпускавший долгие пять лет после плена. Я не сразу обнаружил изменения, но вскоре отметил, что тяжелые сны не терзают так часто, и нет необходимости напиваться до беспамятства, чтобы дать отдых измученному сознанию. А осмыслив сей факт, не мог поверить, что прошлое отпускает из цепких лап. «Неужели это как-то связано?» — с неприсущим волнением думал я, проснувшись однажды выспавшимся и бодрым, словно заново родившимся.
Булонский лес — гигантский массив, основная зеленая артерия мегаполиса, протянувшийся в западной части города, знаменитая историческая местность, а также излюбленное место прогулок и тайных любовных встреч. Известная народная поговорка гласит: «Les manages du bois de Boulogne ne se font pas devant Monsieur le Cure» — в Булонском лесу брачные союзы заключаются без священника.
Разумеется, у меня не было подобных крамольных мыслей. Летом в парке Багатель, расположенном на территории леса, устраивались потрясающие танцевальные вечера под открытым небом. Танцы — моя слабость, а когда еще и партнерша такая обворожительная и манящая, я не сомневался, мы замечательно проведем время.
Утром Эль доставили большую коробку с бальным платьем, сшитым на заказ умелой модисткой — иммигранткой. Оказав ей услугу, я обзавелся благодарной портнихой, та и расстаралась. Красавица, сидящая рядом в автомобиле в новом изысканном облачении, выглядела неземной феей. Даже прикоснуться опасался, казалось, развеется, как утренние грезы.
Вечер превзошел ожидания. Воздух напоен нежными ароматами королевских роз, коими славился парк Багатель. В отличие от клубов или баров, большой оркестр играл классику. Я сполна наслаждался стройным девичьим станом в своих руках и не мог наглядеться в невероятную, неповторимую россыпь бриллиантов в ее глазах. Я чувствовал, что Эль поглощена волшебной атмосферой, пленительной музыкой Шуберта и моим обществом, но ей что-то мешало полностью расслабиться. Словно она стеснялась, понимая, что танцует не слишком умело. Ерунда! В паре главное — ведущий партнер. А с присущим ей чувством ритма, воздушной легкостью движений и способностями все получалось очень хорошо, о чем я не забывал ей напоминать, смущая и радуя похвалой.
Милая наивная девочка! Кружа ее под звездами и сенью вековых деревьев, погрузившись в чарующие звуки Венского вальса, я абсолютно отчетливо принял осознание, что, пока жив, не позволю ни Изначальному, ни любому другому обидеть ее. Как и самому себе.
Готов ли я взять на себя такую ответственность? Понятия не имею. Но разве не так и должно быть? Настоящие чувства предугадать и спланировать невозможно, как и подготовиться, ожидая заветную стрелу в холодное сердце прожженного ловеласа, теперь я знал это точно.