— Уже сокровище? Хитрость моего отца на реке сработала лучше, чем мы думали.
Сольвейг не могла в это поверить.
— Они даже не будут драться?
— Похоже, легенды о нас не дают им спать ночами, — сказала ее мать. Голос у нее был сердитый, недовольный, и Сольвейг повернулась к ней.
Бренна уставилась на тележку, как на врага, пристальным взглядом Ока Бога. Конечно. Она хотела отомстить за смерть Илвы.
Она молчала во время спора, как и Сольвейг, и поддерживала Магни, когда они любовались видом на Париж, но она хотела драки, и ей было противно, что франки так легко сдались.
Честь или сокровище — вот какой выбор стоял сейчас перед ними. Сражайся или забирай франкское золото и возвращайся домой, чтобы напасть в следующем году.
Сольвейг не удивилась, когда налетчики забрали сундуки и отложили мечи в сторону.
И она тоже не была довольна.
Ее судьба ждала, но она не приблизилась к ней ни на шаг.
— оОо~
Путешествие домой прошло гладко, несмотря на то, что воздух становился все холоднее по мере того, как они продвигались на север. Через несколько недель море станет коварным и смертельно холодным.
В этом сезоне они дважды совершали набеги и каждый раз привозили домой сокровища, но сегодня, когда на горизонте появилось побережье Гетланда, Сольвейг почувствовала горечь и беспокойство. Даже объятия Магни не могли унять эту острую боль. Она не стала легендой. Так и осталась только Валисдоттир.
А теперь еще и женщиной Магни.
— ЛЕИФ! ПО ЛЕВОМУ БОРТУ!
Сольвейг не видела, кто кричал, но посмотрела налево, когда подошел Леиф. С берега к ним неслась небольшая лодка, уже заплывшая гораздо дальше, чем обычно заплывали такие хрупкие суденышки. Двое мужчин гребли изо всех сил, еще один стоял и размахивал белым флагом.
— СПУСТИТЬ ПАРУСА! — крикнул Леиф, и Магни вскочил, чтобы помочь спустить парус. Сольвейг обернулась и увидела, что остальные скейды делают то же самое
Ее клинок был в ножнах на боку, и она вытащила его. Она чувствовала, как люди вокруг готовятся к чему-то плохому. Клинки со звоном вылетали из ножен. Лучница подобрала лук, лежавший у ног Сольвейг.
Маленькая лодка поравнялась с их группой. Остальные скейды встали рядом, ожидая. Напряжение окутало их всех, как густой туман, стелющийся по поверхности моря.
— Какие новости? — спросил Леиф, нависая над рыбацкой лодкой.
Ответил человек с флагом.
— У нас беда, ярл! Гетланд захвачен! — Когда гул шока и гнева прокатился по скейду, мужчина продолжил: — И Карлса тоже! Толлак Финнссон объявил себя королем всех наших земель! Он ждет тебя!
12
Один за другим скейды развернулись и поплыли следом за маленькой лодкой, прочь от дома.
Они стали изгнанниками. Лишились дома. Их семья оказалась расколота.
Бренна сидела, прислонившись к боку скейда, обхватив руками колени. Она оставила троих детей на попечение Фриды: Агнар, Тову и Хеллу. Хелле было всего девять лет. Теперь, когда их дом захвачен, а Вали лишился власти, их дети… где они? Мертвы?
А ведь она только-только сумела унять дикое, яростное горе после смерти Илвы. Ничто в жизни так не ранило ее, как вид дочери, искалеченной и истекающей кровью, умирающей на руках у отца.
А если она потеряет еще троих? Бренна выдержала много мук и лишений в своей жизни, но этого она не переживет. Даже крепкое плечо любви Вали не сможет помочь ей.
Ее муж расхаживал по скейду туда-сюда, точно зверь в клетке, сжав кулаки, с искаженным от ярости лицом. Места на скейде было мало, но люди расступались перед Вали.
Разум Бренны вернулся в прошлое — в воспоминание о поражении Эйка, когда Леиф и Вали захватили его владение. Она хотела, чтобы его жены и дети тоже были убиты, даже младенцы, потому что отрубленная голова не сможет придумать заговор, а когда-нибудь эти дети станут мужчинами, которые захотят отомстить во имя своего отца. Вали тогда возразил, что если они убьют всех, кто когда-нибудь может стать их врагами, у них не останется друзей. Они с Леифом отпустили женщин и детей на свободу.
Все эти годы тихий голосок внутри нее спрашивал, кто из них был прав. Отомстят ли наследники Эйка, когда станут достаточно взрослыми, или о милосердии Вали и Леифа будут помнить?
Эти дети теперь выросли, ведь они были всего на несколько лет старше Сольвейг. Созрели для мести. Но это не они украли у Бренны ее дом и оторвали ее от детей. Это сделал наследник ярла Финна, Толлак. Союз десятилетней давности, благодаря которому было построено поселение в Меркурии, теперь был разрушен.