В комнату вошла черноволосая девушка.
— Это ваша радистка, — сказал майор Тамаре. — Знакомьтесь.
— Мария.
— Тамара.
Девушки пристально смотрели друг на друга. Долгие дни им придется вместе работать в тылу у врага, но, кроме имен, они ничего не должны знать друг о друге.
— Вам присваивается имя «Цыганка», — сказал начальник группы Марии. — Пока можете отдыхать.
Вечером, едва начало темнеть, Тамара, Мария и начальник группы выехали на аэродром. Самолет был готов к вылету. На траве, возле колес, лежали парашюты и снаряжение.
Майор тщательно все сам проверил и отдал приказание:
— Можно грузить.
Тамара и Мария надели парашюты. Майор обнял их, расцеловал.
— Зря не рискуйте, берегите себя.
— Спасибо, товарищ майор.
Начальник группы отозвал Тамару в сторону.
— Запомните последовательность этих слов, — сказал он тихо. — Это контрольная фраза. Если у вас изменится что-нибудь в условиях приема группы, — во всех радиограммах нашему центру сначала передавайте эту фразу.
Мария стояла шагах в двадцати от майора и Тамары. Ей было немного досадно, оттого что она не должна знать всего, что доверялось Тамаре. Но что поделаешь! Тамара — разведчик, а она, Мария, только радист. Ее задача — осуществлять связь между разведчиком и радиоцентром. И не все то, что знает разведчик, может знать радистка. Таковы законы секретной службы.
…А майор продолжал разговаривать с Тамарой:
— Контрольную фразу сообщите радистке накануне приема группы. До этого она не должна ничего знать.
…Через два часа полета из пилотской кабины вышел молодой парень в кожаной куртке. Тамара невольно вздрогнула: он так похож на Виктора!
— Пора прыгать, — сказал летчик.
Сначала выбросили два мешка — рацию и снаряжение.
— Ну, удачи! — парень крепко пожал девушкам руки.
Первой к люку подошла Мария. Она посмотрела вниз, отшатнулась и испуганно оглянулась.
— Не могу, — прошептала Мария, — сердце заходится.
Тамара подошла к ней, обняла за плечи.
— Спокойней, Маша, возьми себя в руки!
Мария закрыла лицо руками и как-то боком вывалилась из самолета.
Тамара подобрала парашют, шагнула к летчику, обняла его и бросилась в квадратный проем люка. Ветер ударил в лицо, холодная пустота пронзила тело. Над головой слышался рокот уходящего самолета. Сосчитав до пяти, Тамара с силой дернула вытяжное кольцо парашюта…
В предутреннем небе утихала ночная метелица звезд. Где-то на востоке нетерпеливо выглянула из-за горизонта робкая, пепельно-румяная заря.
Проснувшийся на опушке ветерок, недовольно ворча, побежал по лесу, с шумом перепрыгивая с ветки на ветку.
Утренние сумерки таяли между кустами и деревьями. За темной стеной леса, в низине, о чем-то сонно бормотал ручей. Тяжело припадая на левую ногу, Тамара медленно пошла на его «голос».
Неловко ступив на вывихнутую ногу, Тамара покачнулась и, чтобы не упасть, схватилась рукой за ветку куста. Холодные капли росы брызнули в лицо. Тамара улыбнулась — этот неожиданный душ напомнил ей детство, когда она бегала после дождя в лес «трясти росы».
Между деревьями полетели наискосок похожие на сказочные стрелы первые лучи солнца. Алмазными сережками обсыпали они мокрые кусты. Будто дрожь пробежала по лесу — сотни новых красок родились в зелени листвы и трав. Заискрился, зарумянился пестро вышитый ковер цветов.
Забыв обо всем, Тамара невольно остановилась — так красиво, так чудесно было вокруг! Со всех сторон ее обступили толпы ромашек. Она нагнулась и стала собирать цветы. Ромашки были крупные, тяжелые, пахли медом и землей.
Набрав большой букет, Тамара снова пошла на голос ручья. Она шла быстро — так нога болела меньше. По дороге Тамара начала плести венок. Пальцы не слушались — последний венок она плела, наверное, года полтора назад, перед самой войной.
Вот и ручей — в лазурной рамке голубых незабудок. Тамара наклонилась над водой. Из воды на нее смотрела взъерошенная девушка в летном комбинезоне, в шлеме с очками-консервами, поверх которого был надет венок из ромашек.
Тамара закусила губу. Что она делает? Вместо того, чтобы сразу после приземления зарыть парашют и снаряжение, она разгуливает по лесу, да еще в комбинезоне и шлеме!
Вынув из мешка авоську, в которой лежали одежда и продукты, Тамара быстро переоделась. Потом закопала парашют и посадочные знаки и только после этого, выпрямившись, неторопливо оглянулась.