***
Выбритый и коротко подстриженный Брик прижал к лицу свою старую кожанку, вдыхая её запах и вспоминая тот судьбоносный день, когда встретил Софию. Она взглянула на него с удивлением, но в том взгляде не было и следа страха. И в тот момент он почувствовал, что с этой девушкой его связывает нечто большее, чем жизнь. Она была первой, к кому он почувствовал благодарность - за то, что она, будучи из сверхлюдей, смотрела на него как на равного. Тот взгляд, её добрый, искренний, понимающий взгляд, связал его с ней навек. Сердце дикаря больно сжалось, когда он вспомнил, что своим побегом, разрушил самое ценное, что было в его жизни.
Быстрым движением он надел куртку и расправил плечи, сделав глубокий вдох. Вопреки старым привычкам Брик надел в этот раз майку, для начала отругав себя: «Дурак… Неужели ты думаешь, что она простит тебя, когда увидит в одежде своего народа? Или из-за того, что на тебе будет та самая куртка, в которой она увидела тебя в день вашей встречи? Сам виноват. Ты теперь навсегда для неё всего-лишь недостойный человек. И ничего другого София в тебе больше не увидит». Он долго смотрел в зеркало, убеждаясь, что майка хорошо смотрится под кожанкой. «Однако, София так добра… Может, она и простит меня».
Он мерил шагами комнату в ожидании Элларда. Ему запретили идти к Софии без разрешения кого-то из мудрецов или пророков, но вот уже шестой час он торчал в четырёх стенах, и ему казалось, что они забыли о своём обещании. «А вдруг она ждёт этой встречи так же, как и ты? Хотя нет. Конечно, София не ждёт тебя… К чертям ты ей сдался после того, как бросил там, на берегу? Она презирает тебя. Конечно же, презирает…», - мысленно обратился он к своему отражению, - «Даже я презираю тебя». Еле удержавшись от соблазна разбить зеркало на мелкие кусочки, Брик подошёл к кровати, бессильно опустился на подушку и прикрыл глаза рукой. «Может, она хочет увидеть тебя, только чтобы сказать, какое ты эгоистичное недостойное жизни создание? Нет, она никогда не скажет так... Не скажет, но думать будет... Столько времени прошло с вашей последней встречи... А вдруг она уже совсем другим человеком стала? Вдруг она озлобилась из-за произошедшего? Она же понятия не имеет, почему я улетел один и бросил её там... Только бы она согласилась увидеть тебя!.. Ты бы объяснил всё… Захочет ли она слушать эти объяснения? Нет, конечно... Если она и вправду что-то чувствовала к тебе, как тогда казалось, то ты сам уничтожил возможность быть с ней... Да где же их носит, идиотов этих?! Я здесь с ума сойду от бесконечных разговоров с самим собой. Это продолжается слишком долго». Резким движением он поднялся на ноги и пошёл к двери.
В коридоре было пусто. Крадучись тихо, как на охоте, Брик вышел из комнаты и прикрыл за собой дверь. Прокрасться к лестнице не составило труда. Он запомнил, что София живёт в комнате на последнем этаже, и ноги несли его наверх. Выше и выше поднимался, и чем меньшее расстояние разделяло их, тем быстрее парень шагал. Страх, что кто-то остановит его, что какое-то неведомое препятствие окажется на пути, сжимал сердце стальными тисками и гнал быстрее вперёд. «Только бы она ждала меня!», - повторял он про себя. «Только бы ждала!».
Лестница вывела его на самый верх. Здесь была лишь одна комната, в самом конце огромной светлой комнаты. «Вот и она… Только эта дверь сейчас между нами. Только дверь…». Он взялся за ручку, но повернуть её было тяжелее, чем оставить Софию на берегу той реки. «Будь что будет!.. В любом случае, я наконец-то увижу её». Он закрыл глаза, прижался левым плечом к двери и тяжело вздохнул. Затем распахнул дверь и сделал шаг вперёд, не дожидаясь приглашения.
Послышался звук разбивающегося стекла. София, что как раз пила воду в другом конце комнаты, выронила стеклянный стакан из рук. Брик повернулся на звук. Ни слова не проронил он. Парень забыл все, о чем его предупреждали. Даже не сообразив, что она может сжечь его на месте, не подумав, как вести себя, что делать, что говорить, он подбежал прямо к Софии, схватил её в охапку и прокрутил вокруг себя три раза. Наконец-то он смог сделать то, о чём мечтал последние несколько месяцев. Только ответных объятий не последовало.