Но в Дорне его ждали и младшие: Элия, Обелла, Дорея и Лореза. Элия была самая старшая и самая боевая, всегда носится, словно сорванец, со своим копьем. О, копья она любит так же, как и лошадей. Эллария всегда говорила Оберину, что Элия переняла не только его суровую внешность, но и несносный характер. Обелла, напротив, была самой тихой, пожалуй, из всех его дочерей. Ей нравилось быть одной и читать, целый день читать, наслаждаясь покоем. Дорея и Лореза были ещё маленькие, но обе больше всего нуждались в нём, обе были смешливые и крикливые драчуньи.
«Конечно же, я должен вернуться. Я ведь им обещал», — как-то отстраненно подумал Красный Змей, заканчивая писать последнее письмо. Впервые сердце сжалось от тоски, он безумно хотел увидеть своих дочерей и услышать их смех.
Закончив писать, Оберин сложил письма и, облокотившись на спинку стула, перевел взгляд на холодные струи фонтана, которые с тихим журчанием скатывались вниз по холодному мрамору. Настроение его резко испортилось. Он неожиданно вспомнил про Сансу Старк, которая сейчас томилась в темнице в диком ожидании.
Что заставило её попросить о том, чтобы он не принимал участие в турнире, если противником окажется Гора? Со вчерашнего вечера принц задавался этим вопросом и никак не мог найти ответа. Вариантов было множество, только вот внутренний голос зловеще шептал, что мужчина находит не те объяснения просьбе Сансы.
Она была вчера такой напуганной, одинокой, уставшей. Она была такой холодной.
Неосознанно Оберин потер запястье руки, до которого дотрагивались холодные пальцы Розы Севера. Он никак не ожидал такого порыва от неё. Мартелл понимал, что вчера Санса была к нему так близка, как никогда ранее, так же, как и он был близок к ней. Странно, с Красным Змеем редко случалось такое, чтобы он старался так внимательно запомнить какие-то особенные моменты, проведенные с женщиной. Он даже не особо помнил, как встретился с Элларией, и как они впервые занялись любовью. Не помнил, где это было, кто кого соблазнил и кто кому поддался. Ведь это было так давно, эти воспоминания блекнут на фоне тысячи событий, случившихся после.
Сансу он даже не целовал, однако даже её робкие прикосновения и взгляды он запомнил. Запомнил так же, как и его вчерашний порыв, когда он хотел её поцеловать.
Оберин вздрогнул от этой мысли, чувствуя негодование и злость.
Он всегда признавался себе в собственных желаниях и страстях, более того, позволял себе их. Так что же такого в Сансе Старк, что он боится себе признаться, что девчонка ему интересна? Что заставляет его вообще думать о ней?!
Погрузившись в свои мысли, Оберин словно выпал из реальности и не услышал звуков шагов.
Королева Серсея остановилась напротив принца, гадая, что же заставило мужчину настолько глубоко задуматься, что он не заметил её присутствия.
— Принц Оберин! — воскликнула женщина и постаралась состроить дружелюбное выражение лица. — Надеюсь, я не отвлекаю вас?
Мартелл выпрямился и немного растерянным взглядом посмотрел на королеву-регента.
— Ничуть. — Мужчина поднялся на ноги.
— Погода чудесна, не находите?
Серсея говорила вежливо, глядя на него весьма миролюбивым взглядом, и это вызывало подозрение. Оберин понимал, что женщина специально искала его.
— Раз погода кажется вам чудесной, давайте прогуляемся, — произнес он, решив всё-таки выслушать королеву. Её внезапное прибытие вызвало у принца невольное любопытство.
Оба не спеша двинулись по садовой аллее, что выводила прямиком в морю. По бокам аллеи росли стройные кипарисы, был слышен щебет птиц и шелест листвы. Погода действительно была прекрасной.
— Что вы делали в саду? — полюбопытствовала Серсея. Она успела заметить исписанные листы пергамента.
— Писал письма дочерям, — честно ответил принц. — Мне их не хватает.
— Я тоже сильно скучаю по Мирцелле, — внезапно призналась Серсея. — Я пропустила её именины, хотя обещала приехать. Мне безумно не хватает моей девочки. Сейчас рядом со мной только Томмен.
— Принцесса ждала вас, — сказал Оберин. — каждый день ещё за неделю до именин она бегала на парапет крепостной стены и смотрела, не прибывает ли кто. Она спрашивала всех о вашем прибытии, послала сразу несколько писем в Королевскую Гавань. Даже после праздника она не теряла надежду, говорила, что вы могли задержаться в дороге. А когда уже стало очевидно, что вы не сможете прибыть, Мирцелла плакала, даже мои дочери долгое время не могли её утешить.
— Надеюсь, она не сильно злилась на меня? — Сердце Серсеи сжалось при этих словах, она еле сдержалась, чтобы не пустить слезу. Она безумно скучала по своей златовласой малышке, которую всегда наряжала в самые красивые платья, сама расчесывала ей волосы, сама учила её рисовать, петь, вышивать, не доверяла её никаким служанкам и септам. Женщина безумно обожала слушать смех своей дочери, обожала её улыбку. Она любила её безгранично и всем сердцем, и такую же любовь она дарила Томмену и Джоффри.
— Нет, — ответ принца вывел королеву из раздумий, — Мирцелла только грустила. Знаете, она безумно похожа на вас внешне, но никак по характеру. Она очень кроткая, стеснительная, безгранично добрая и улыбчивая.
— Да уж, прошли времена, когда меня можно было назвать кроткой и доброй, — ухмыльнулась Серсея.
— Они прошли у нас всех, — проговорил Мартелл. — Сейчас же, судя по происходящим событиям, наступают тяжелые времена.
— Настолько тяжелые, что жизнью приходится расплачиваться детям, — скорбно пробормотала женщина.
Оберин понимал, кого именно королева имеет в виду.
— Я не в состоянии понять вашего горя, — признался Красный Змей. — Но я более чем уверен, что для родителя нет горя ужаснее, чем потерять свое дитя.
— Из-за Сансы Старк я похоронила своего сына.
Услышав эти слова, Мартелл понял, с какой именно целью его искала Серсея. Сейчас она будет пытаться вызвать его жалость и сделает все возможное, лишь бы он отказался от поединка.
— Это неизвестно. Санса отрицает свою вину.
— Отрицание вины не делает человека невиновным, — бросила королева.
— Так же, как и обвинение не делает человека виновным, — парировал Оберин. — Неужели вы и вправду полагаете, что леди Старк виновна? Вас ничего не смущает в этом убийстве?
— В момент, когда я ворвалась в покои Джоффри, меня смутило только то, что его тело покоилось на коленях этой дряни, которая делала вид, что пытается помочь, — процедила Серсея.
— Думаю, она и пыталась помочь. Санса весьма неглупа, по крайней мере, она действительно пыталась спасти короля, потому что понимала, что случись с ним что в её присутствии — и её голова будет насажена на пику, — возразил Оберин.
— Так, значит, вы полностью верите в то, что она невиновна? — поинтересовалась королева-регент.
— Да, — незамедлительно ответил мужчина, — и почему-то мне кажется, что в вас так же есть хоть капля уверенности в том, что леди Старк невиновна.
— Тогда с какой же целью мне её убивать? — Женщина остановилась.
— Личный мотив, — Мартелл также остановился. От него не укрылся зловещий блеск в глазах Серсеи. — Мы ведь все помним турнир в Харренхолле и случай, что произошел на вашей, с покойным королем Робертом, свадьбе. Леди Кейтилин тогда сильно пострадала, ходили даже слухи о том, что новоиспеченная Старк навсегда останется уродиной, но последствия могли бы быть и хуже.
— Однако красота леди Кейтилин осталась при ней, так же, как и её жизнь, — безразлично проговорила Серсея. Она прекрасно помнила тот день и не жалела ни о чем.
— Санса так похожа на мать, — протянул Оберин внезапно, — настолько похожа, что вы, наверное, желаете её смерти также сильно, как желали смерти покойной леди Старк.
Поняв, какую игру ведет принц Дорнийский, Серсея тоже решила не отступать от своего.
— У всех разные желания, — елейно сказала она. — Кто-то желает убить, а кто-то просто желает. Желает настолько, что готов рискнуть своей жизнью.