— Нет, — ответил Варис, — она сама додумалась до этого. Наша Роза Севера вырастает и крепнет.
— Она не принадлежит дому Тиреллов.
— Однако она является Розой Севера и более оправдывает девиз Тиреллов, чем кто-либо еще из их семьи. Поразительное дело, как меняется Санса! Единственное, чего я не могу понять, по какой причине она так меняется. Она так готова защищать принца…
Тирион остановился.
— Только не говорите мне снова, что есть ещё что-то, о чем я не знаю.
— Вы знаете всё, что знаю я сам. Только вы не замечаете…
— Чего?
— Девочка влюбилась в принца Оберина, думаю, новость о свадьбе весьма обрадует её, если только не…
— Если только не Серсея, — закончил Ланнистер.
— Именно, — подтвердил Варис. — Вчера ваш отец поговорил с Оберином Мартеллом, тот согласился на брак, и, естественно, ваша сестра уже осведомлена об этом.
— Дайте угадаю, она уже думает о том, как всё испортить?
— Помолвку расторгнуть она не сможет, но вот леди Сансу она заставит спуститься с небес на землю. Думаю, если королева и миледи Старк как-нибудь останутся наедине, Серсея сможет это сделать.
— Что бы она не сказала Сансе, уехать из Королевской Гавани девочка хочет сильнее.
— Да, я такого же мнения, но всё же… — Варис посмотрел Тириону прямо в глаза. — Не стоит делать так, чтобы леди Санса и королева Серсея оставались наедине, лучше держать девочку подальше от вашей сестры. Думаю, вам не стоит объяснять, почему я так говорю.
Бес лишь кивнул. Варис знает всё, как и всегда, но ничего не говорит напрямую. Благо, боги не обделили его умом, и Тириону хватило и этих ничем не примечательных фраз, чтобы понять — Серсея не успокоится просто так. Если Санса избежит казни, сестра постарается совершить свое правосудие и будет повторять попытки снова и снова, пока Старк не покинет столицу… или не умрет.
***
Утро было на удивление солнечным, даже слишком… Солнце палило столь нещадно и сильно, что люди позабыли о том, что осень начинает вступать в свои права, и снова вспомнили о прекрасном и теплом лете. Некоторые считали, что это знак Мартеллов.
«А завершится это предзнаменование тем, что Красный Змей пронзит свои копьем Гору, как пронзает оно солнце на знамени Мартеллов», — шептались между собой и придворные, и простой люд, который тоже знал, что сегодня состоится судебный поединок.
Сансе позволили помолиться в богороще, причем приказ этот отдала королева Серсея, что так и кричало об уверенности Ланнистерши в своей победе. Она будто совершала эту снисходительность с мыслью: «Пусть девчонка помолится своим северным богам перед смертью». Старк, может, и оставалась по-прежнему наивной, но этот намек поняла быстро.
Она с удовольствием вдохнула свежий воздух и подставила лицо ласковому ветру. Даже если ей и суждено умереть, главное — она помолится своим богам и увидит яркие лучи солнца и голубое небо. Пусть это солнце и небо принадлежит Югу, а не родному Северу, пусть молится она не в богороще Винтерфелла, она всё равно была рада такой возможности. В данный момент больше ничего не имело значения.
Её сопровождали леди Бриенна Тарт и сир Джейме Ланнистер, и Санса была безумно благодарна, когда они остались у входа в богорощу, позволяя ей пойти дальше одной, чтобы в одиночестве помолиться Старым богам. Как только девушка оказалась у огромного дуба, она припала к его корням, чувствуя, что слезы наворачиваются на глаза. Она хотела начать молиться, но вместо этого громко разрыдалась. Санса чувствовала душевную боль, равносильную той боли, когда она узнала о смерти матери и братьев, когда на её глазах казнили отца.
— Вы плачете так, будто меня уже убили, и вас завтра казнят, — внезапно раздался голос.
Старк быстро подскочила на ноги и посмотрела на принца Оберина, который с непринужденной улыбкой на лице направлялся к ней. Сансу безумно удивил его безмятежный и спокойный вид, будто не ему предстояло в скором времени сойтись в поединке с Горой.
— Что вы здесь делаете? — только и смогла выдавить из себя Санса.
— Решил прогуляться, надо же как-то размять ноги. Увидел леди Бриенну и Ланнистера, они сказали, что вы тут, и я решил не упускать возможности увидеться с вами перед боем, — пояснил Мартелл.
Он подошел ближе. Девушка вскинула голову, чтобы посмотреть в его глаза. Сейчас Оберин казался Розе Севера странным, его обращение было иным, как и выражение лица, как и взгляд: он смотрел на неё так, будто знает что-то такое, что касается их двоих, только вот она пока по какой-то причине остается в неведении.
— Никогда не понимал, как можно молиться деревьям, — нарушил минутную тишину, воцарившуюся в богороще, принц Дорнийский.
— Вы просто не были в настоящих богорощах…
— Почему же, был, я бывал во многих местах, и старые древние богорощи произвели на меня только пугающее впечатление.
— Меня больше пугают пения, что раздаются в стенах септ, и душный запах благовоний.
— С каких пор вы стали бояться септ?
— С тех самых, как ступени одной из них окропили кровью моего отца, тем самым осквернив это место и заставив меня поверить в то, что Новые боги беспомощны.
Оберин перестал улыбаться, лицо его сделалось серьезным. Сейчас он смотрел на это летнее дитя, которое росло на Севере в более суровых условиях и подчинялось более строгим традициям… Может, он зря согласился на брак? Они слишком разные — как пламя и лед, и неизвестно, кто кого погубит.
«В Дорне нет богорощи, там она никак не сможет услышать шёпот своих богов», — внезапно пронеслось в голове принца, и отчего-то ему стало горько.
— Вы бы хотели побывать в Дорне? — внезапно, пожалуй, даже для самого себя спросил Оберин у Сансы.
— Я бы хотела побывать где угодно, лишь бы подальше от Королевской Гавани, — ответила она.
«Это уже что-то», — с иронией подумал Мартелл.
— Надеюсь, после поединка мы оба сможем вернуться в Дорн.
Он резко развернулся и ушел, оставив Старк в полном недоумении. Девушка хотела спросить, что значат его слова, но всё, что она смогла сделать — это глубоко вдохнуть воздух и медленно выдохнуть. Слова принца стали ещё одной головной болью для неё: что это значит? С какой стати ей ехать в Дорн? Погостить? А её разве пустят? Её пустят только вперед ногами, Серсея будет очень стараться, чтобы это осуществить, так к чему же были сказаны эти слова?
«Надеюсь, они не сулят ничего плохого», — подумала Санса.
Листва на деревьях громко зашелестела, а ветер разметал опавшую листву. Старк подняла голову и посмотрела на небо. Ей казалось, что сквозь шелест листвы она слышит шепот богов.
***
Ближе к полудню на улице стало совсем невыносимо. Солнце поднялось высоко и ещё более сильно палило своими лучами окрестности Королевской Гавани.
Серсея решила не останавливаться и захотела устроить представление. Королева-регент решила устроить решающий поединок на одной из центральных и самых больших площадей Красного замка, более того, она приказала пускать всех желающих посмотреть на бой.
Тирион видел, как ликующе улыбается сестра, как одаривает всех снисходительным взглядом, и ему становилось дурно: казалось, она знает что-то такое, доступное только ей и никому более. Бес даже напрямую спросил Вариса, нет ли каких новостей о Серсее, которые он должен знать, но Паук на этот раз не помог ему.
«Надеюсь, она пребывает в таком прекрасном расположении духа потому, что уверена в силе Горы», — подумал Тирион и обратил свой взор на Сансу.
Девушка находилась рядом с леди Бриенной и Джейме, чуть позади стояло ещё несколько гвардейцев. На самом краю площадки расположили навес, под которым стояла Эллария Сэнд в развевающихся пурпурных шелках. Женщина была недовольна. Смотря на Оберина Мартелла, который не выпускал чашу с вином из рук, она что-то негромко ему высказывала, стараясь заглянуть в глаза принца, но тот, судя по его непроницаемому лицу, не слушал её и никак не обращал внимание на недовольство возлюбленной.
Принц Дорнийский не стал утруждать себя доспехами, рассудив, что броня из вареной кожи будет практичнее и удобнее. Тириона это насторожило: в какой-то степени от хорошей защиты тоже зависит твоя жизнь. Он покосился на Подрика, который старательно «полировал» наконечник копья.