— Я с тобой, — пропела Тиена и двинулась за старшей.
Сансе казалось, словно у нее сейчас уйдет земля из-под ног. Все оказалось в сто раз сложнее чем она думала. Любовницы, Эллария, уважение придворных, теперь это уходило на второй план… почему же она заранее не подумала про дочерей Оберина, с которыми найти общий язык будет труднее всего? Особенно если учесть такую разницу в возрасте. Одни годились ей в старшие сестры, другие ненамного младше ее, пожалуй, с самыми младшими она еще сможет как-то наладить контакт и-то в лучшем случае.
— Обелла, думаю Дорее и Лорезе сейчас стоит прогуляться, — сказал принц, многозначительно посмотрев на дочь. Она поняла все без слов и взяв младших сестер за руки, и бросив на Сансу короткий взгляд, вывела их из зала.
Мартелл подошел к жене и взял ее за руки. Санса стояла опустив голову.
— Посмотри на меня.
— Они меня ненавидят. — Старк подняла взгляд.
— Не тебя, а мой выбор.
— Разве это не одно и тоже?
— Нет. Им непонятна сама моя идея о браке и дело не в том, что с тобой что-то не так, они осуждают меня.
Санса отвела взгляд, обреченно вздохнув.
— Мне не легче от этого, Оберин. — Она высвободила руки.
Это был второй раз, когда Санса назвала его по имени, обратилась к нему на «ты». Слышать такие вещи от девушки, для Красного Змея было равносильно тому, если бы Санса выругалась при нем.
Странно…, но ему было приятно, когда она говорила его имя. Было приятно, что хотя бы на мгновение, но она разрушает эти границы, эту твердую броню леди и показывает истинные эмоции, как это было сейчас.
Северянка не только была расстроена и растеряна, она была раздражена из-за сложившейся ситуации, что также было для принца в новинку. Оставалось только гадать, что именно раздражало ее сейчас и кого она в этом винит, хотя мужчина догадывался…
— Принц Оберин, — в дверях появился Арео и Санса, которая и думать забыла о нем, невольно задумалась: был ли он тут все время или куда-то отлучался, — принц Доран ждет вас в своих палатах.
Мартелл кивнул и тут же направился к выходу из зала. Санса направилась вслед за ним, понимая, что к разговору, который прервался, придется еще вернуться.
Пока они шли по замку, девушка вертела головой, оборачивалась, крутилась, пытаясь идти и все разглядеть. Замок был большой и, как казалось Сансе, он был весь наполнен солнечным светом. Пару раз она от невнимательности и рассеяности, врезалась в Оберина, который шел чуть впереди. Он лишь улыбался на это, видя, как Старк вертит головой, стараясь все разглядеть.
— Солнечное Копье поменьше Красного замка и уже тем-более Винтерфелла, тут ты не заблудишься, — по-доброму усмехаясь, сказал Мартелл.
Но Санса так не считала: от чего-то этот замок казался для нее настоящим лабиринтом, в котором она всегда будет блуждать, не зная, куда идти.
Все окна в покоях были зашторены и пахло какими-то травами. Лишь через приоткрытые двери, которые вели на террасу, лился поток дневного света. Санса посмотрела на заправленную кровать с мятым покрывалом, на котором, судя по всему кто-то недавно лежал.
Когда они прошли на широкий балкон, Старк увидела мужчину, который сидел в кресле и смотрел на город, который расстилался перед ним. Его лица девушка не видела, но успела заметить, что он достаточно худощав, а волосы его почти все поседели. Когда они обошли кресло и встали перед ним, Санса посмотрела на принца Дорана, лорда Солнечного Копья: вид его был изнеможённый и уставший, и естественно, Старк тут же поняла, что мужчина болеет и скорее всего недуг давно мучает его.
— Миледи… простите, принцесса Санса, — принц Доран внимательно посмотрел на нее и уголки его губ растянулись в улыбке, — извините, что не оказал должного приема.
— Все нормально, Доран, главное, что теперь мы дома, — подал голос Оберин. Он наклонился к брату, чтобы обнять его. — Ты писал мне, что чувствуешь себя лучше.
— Я не хотел тебя беспокоить, к тому же, я смотрю поединок не прошел даром, — принц внимательно посмотрел на Красного Змея, — ты теперь хромаешь и на один шрам у тебя больше.
— За каждую победу приходится чем-то жертвовать, — отозвался Мартелл, — главное, что я отомстил за нашу сестру.
Доран лишь кивнул и снова перевел взгляд на Сансу, которая, по какой-то причине не могла отвести от принца глаз. Они были похожи с Оберином и одновременно с этим, сильно отличались друг от друга: если от ее мужа сразу чувствовалась какая-то невидимая опасность, властность и сила, то от Дорана веяло спокойствием и каким-то апатичным умиротворением.
— Теперь я понимаю, почему мой брат решил связать себя узами брака, — Доран улыбнулся шире, — вы невероятно красивы, Санса.
— Благодарю, — тихо пробормотала девушка, щеки ее залились маковым цветом.
— Я очень рад приветствовать наследницу Винтерфелла, одну из дочерей лорда Эддарда Старка. Ваш отец был очень честным и благородным человеком, весть о его смерти расстроила меня, — сказал Доран.
— Вы знали моего отца? — осмелев, задала вопрос Санса.
— Да, не могу сказать, что мы близко с ним общались, но все же, он всегда производил хорошее впечатление. Очень жаль, что такие люди как лорд Старк страдают от несправедливости, которой он подвергся в Королевской Гавани.
Почему-то от этих слов стало легче. Санса видела, что принц говорит это все искренне, а не просто потому, что обязан поддержать светскую беседу. Может хоть в Дорне на нее не будут смотреть как на дочь предателя? Может хоть тут она не услышит грязных слов, способных осквернить память ее отца, матери и братьев?
— Должно быть вы устали с дороги, — произнес Мартелл-старший.
— Санса, ты должна отдохнуть, — сказал Оберин, поворачиваясь к жене, — я побуду с братом немного.
— Вечером состоится ужин, — предупредил Доран, — наша семья большая, все хотят познакомиться с Розой Севера.
Старк снова, непонятно от чего, покраснела и кивнула. Арео приказали провести миледи до покоев. Оберин проводил хрупкую фигуру молодой жены взглядом, а когда она ушла с террасы, с хитринкой посмотрел на брата.
— Роза Севера? Слухи дошли и до Дорна.
— За последний месяц я только что и слышал ваши имена: «Санса Старк и Оберин Мартелл», «Красный Змей и Роза Севера».
Мартелл сел в кресло, которое стояло по левую сторону от Дорана.
— Признайся, — принц внимательно посмотрел на младшего брата, чуть сощурив глаза, Оберин невольно напрягся, такой взгляд брата ему никогда не нравился, потому что он не предвещал ничего хорошего, — тебе всегда нравились такие: голубые глаза, белая кожа…
— И рыжие волосы. — Мартелл решил не отрицать очевидного. — Рыжие женщины — прекрасны, я никогда не мог устоять, есть в них какая-то прелесть.
— И какая прелесть есть в Сансе, помимо красоты?
— Она очень умна, нежна, а главное, она оказалась на удивление храброй девушкой, а главное стойкой. Если бы ты только знал, как Серсея и покойный король Джоффри измывались над ней.
— Как? — с интересом спросил Доран.
— Так, что мне оставалось удивляться, как она выжила после всех побоев.
Мужчина замолчал, переводя задумчивый взгляд с Оберина на шумный город под ногами. Конечно слухи о юном короле Джоффри ходили неприятные, но так издеваться над столь хрупкой девушкой… Доран понял, что Ланнистеры не изменились с годами. Как было раньше, так и сейчас в их семье царит тщеславие, жестокость, высокомерие. Хорошо хоть Серсея отправила свою дочь — принцессу Мирцеллу им на воспитание. Девочка растет невинной, нежной и прелестной, как подобает настоящим принцессам.
— Она потеряла всех, Оберин, — начал Доран, — у нее не осталось никого и она оказалась в еще большей дали от дома. Теперь мы ее семья, она одна из Мартеллов, ты должен сделать так, чтобы Санса забыла о тех горестях, которые пережила. Надеюсь, ты понимаешь, что брак несет собой некие обязательства?
— Не начинай, — недовольно выпалил Красный Змей.
— Никаких борделей, шлюх, мужчин, проще говоря, никаких измен и надеюсь, следующие твои дети будут рождены в браке, а не от непонятных женщин, — сказал Доран, не обращая внимания на недовольство брата. — Если ты продолжишь жить так как раньше, позор ляжет, прежде всего, на Сансу, а не на тебя, потому что все будут думать, что она плохая жена.