Гай Нортон влюбился в первый раз в жизни, а когда ему что-то нравилось, он шел к своей цели напролом. Ему приглянулась эта изящная, симпатичная девушка с лучистыми глазами и узкими пальчиками, начинающая актриса. Он не оставлял ее в покое, пока она не согласилась выйти за него замуж, отказавшись от своей мечты о сцене.
Сейчас, в теплый летний вечер, ведя машину в пурпурных сумерках, Люсия поражалась, как она могла настолько потерять голову, чтобы поддаться уговорам Гая. Должна же она была почувствовать, что они совсем не подходят друг другу. Он совершенно не понимал ее творческой, художественной натуры… Хотя, с другой стороны, Гай появился как раз вовремя.
Пока Люсия раздумывала над его предложением, внезапно умер ее отец, оставив им с матерью лишь небольшой пенсион — двести фунтов в год, — которого хватило бы только на скромную квартирку и самую простую жизнь. Мать ясно дала ей понять, что придется бросить академию и искать работу. Тут предложение Гая Нортона резко повысилось в цене. И в один прекрасный день, с помощью матери и тетки Люсии, он получил долгожданную награду.
Уже в первую неделю медового месяца Люсия поняла, какую ошибку совершила. Физическая сторона отношений с Гаем вызывала у нее отвращение, общности интересов у них не было никакой. Он даже не пытался чем-то развлечь ее в тот месяц, что они провели в Египте. Сам он занимался египтологией, а ей это было скучно. Потом они вернулись в Лондон и поселились в роскошной современной квартире в Найтсбридже. По всем меркам, у Люсии было все, чего только можно было пожелать. Все, и в то же время ничего. Люсия в свои девятнадцать лет была утонченной, страстной женщиной, готовой дарить любовь и заботу. Она помнила, как старалась тогда стать хорошей женой Гаю и сделать их брак счастливым. Но шли недели, месяцы, и холодность мужа стала наконец подтачивать ее бодрый настрой.
Перед рождением Барбары Люсия уже почти ненавидела Гая. Но она имела философский склад ума и решила, что лучше примириться с тем, что есть, учитывая, что скоро должен был появиться на свет ребенок и отступать было некуда. Она любила детей и надеялась, что обретет счастье в материнстве.
И когда Барбара родилась, отвращение к мужу переросло в вялую антипатию, Люсия стала относиться к нему по большей части равнодушно, хотя порой он ее пугал. Едва оправившись от послеродовых осложнений, она все свои силы, всю душу принялась вкладывать в материнские заботы. Гай стал ей совершенно чужим человеком. Она надеялась, что хотя бы дети унаследуют от нее артистические склонности, ей было интересно следить за их развитием. Она словно начинала жить заново — уже в собственном ребенке.
Постепенно Люсия смирилась с судьбой, и Гай привык воспринимать ее как нечто само собой разумеющееся, полагая, что она довольна своей жизнью. Вообще жить с ним было нелегко, но когда Люсия во всем потакала ему, он был вполне терпим. И так, год за годом, он неуклонно убивал в ней все живое.
Она стала замечать, что временами на нее накатывает какая-то нервозность; ей хотелось выплеснуть все те эмоции, которые она долго подавляла, потому что Гаю они были не нужны. Она страстно завидовала тем супругам, которые через много лет супружеской жизни были, казалось, по-прежнему влюблены друг в друга.
Гай купил это поместье, где они устроили свое гнездышко и жили в теплое время года. Еще у них была квартира в Лондоне на Слоан-стрит, куда они перебирались на зиму. У них был широкий круг знакомств. Они играли в бридж. Ходили на премьеры. Ездили на машине в Марлоу каждую неделю, и зимой и летом. Они путешествовали. Но никогда и нигде не была Люсия счастлива, только рядом с дочерьми.
Ее нервное напряжение принимало опасный характер, у нее сложилось стойкое отвращение к мужу, грозившее перерасти в ненависть. Все произошло накануне Рождества. Они всей семьей поехали в Сан-Мориц.
Гай любил зимние виды спорта, Люсия с удовольствием вставала на лыжи, поэтому они решили, что детям полезно будет побывать на горнолыжном курорте. Тогда они не взяли с собой Элизабет. Во-первых, это было слишком дорого, а во-вторых, Люсии хотелось хоть недолго побыть с дочками наедине.
В целом поездка оказалась очень удачной. Гай был доволен — он обожал Швейцарию, — дети пришли в восторг от гор и лыж. А Люсия встретила там Чарльза.
В тот теплый августовский вечер в отеле «Комплит Англер» было много народу.
Чарльз Грин стоял у большого открытого окна возле бара, в одной руке у него была сигарета, в другой — бокал пива. Он ждал Люсию Нортон и, зная, сколько времени занимает путь от ее дома до отеля, отсчитывал минуты.