Ей было неприятно, что они не доверяют ее опыту и навыкам, но это она еще могла пережить. И еще могла понять их сомнения, связанные с вложением денег в ее дело.
Бет отложила сумку и села напротив Пьера.
— Отец был легендой. Все местные жители уважали его. У него была особая аура. Люди прислушивались к нему. И когда он умер… — Она замолчала и некоторое время рассматривала свои руки. — И я осталась одна. Мне пришлось занять его место.
Пьер смотрел на нее, а она с трудом сдерживала слезы. Нельзя плакать в его присутствии.
— А дальше что было? — спросил он.
Бет пожала плечами.
— Правление привыкло видеть у руля Лоуренса Лоу. А теперь им приходится иметь дело с его дочерью, которая никогда не занималась подобными вещами. Заняв этот пост, я только и делаю, что добиваюсь их понимания. Если бы они верили в меня, то никогда не проголосовали бы за слияние с «Эль альянсом».
— Но ты можешь быть очень убедительной.
Она хмыкнула.
— Как будто это имеет какое-то значение сейчас.
— Я относился недоверчиво к твоим идеям, Бет. Но сейчас все будет по-другому. Я стану другим.
Она гордо подняла подбородок.
— Я не понимаю. Ты собираешься помочь мне?
— Мне кажется, правление хочет, чтобы ты доказала свою способность продолжить дело отца. — Он наклонился вперед и поймал ее взгляд. — И я поддержу твое стремление продемонстрировать, что отец не зря пожелал видеть тебя на его месте.
Бет напряглась. Что он делает? Сможет ли она выдержать его доброту? Ведь до сих пор он был настроен против нее.
— Нам нужно работать вместе, — сказал Пьер. — Если ты намерена довести дело до конца.
Он прав. Она должна принять его помощь. Бет вздохнула и кивнула.
— Да, я согласна, но сейчас… — она посмотрела на часы, — мне нужно бежать по магазинам. Встретимся, скажем, через час.
Он отодвинул стул и встал.
— Я пойду с тобой. Она рассмеялась.
— Не думаю, что это хорошая идея. Я иду покупать детскую одежду.
— Для твоей крестницы?
— Да.
— Я все же хочу пойти с тобой. Я могу быть советчиком и носить сумки. Потом пообедаем вместе и обсудим дальнейшую стратегию по завоеванию совета директоров.
Она вздохнула.
— Что ж, если так, то я согласна.
Пьер уговаривал себя не смотреть на Бет, когда они ехали в лифте.
Он не солгал, сказав ей, что потрясен ее выступлением. Бет загнали в угол, а она смогла дать достойный отпор. Он с удивлением слушал, как четко она представляла свои идеи, как умело оперировала фактами и цифрами.
Пьер не дал ей возможности заранее рассказать ему о своих идеях, и это была его ошибка. Сейчас он вынужден это принять. Он попался на том, что сразу решил, будто она не способна справиться с поставленной задачей, так как молода и красива. Теперь это звучит смешно. Она же почти его ровесница. И провела всю свою жизнь с людьми, знающими толк в вине. Бет училась у лучших из них и хорошо знает свое дело.
Также он понимал, что в ее идеях есть толк. Но сначала надо довести их до ума. В такой стратегии есть доля риска. Она же верила в свои начинания только потому, что слушала свое сердце, а не разум.
Теперь Пьер понял: он будет с Бет, даст ей возможность выражать вслух все свои мысли и поможет доказать свою правоту. Все то, чего он не сделал раньше.
Это будет сложно. Возможно, его душевная рана, которая только затянулась, снова даст о себе знать. Но у него нет выбора. Если быть честным, он и не хотел другого выбора. Возможность проводить почти все время с Бет прельщала его.
Сейчас ему нужно идти вперед.
Бет смотрела на Пьера, стоящего между большим плюшевым медведем и набором кубиков. Она подавила улыбку и обратила внимание на вешалки с платьицами. Она так и не поняла, зачем он настоял на совместном походе по магазинам, но не могла отделаться от чувства радости. Мориса ни за что нельзя было уговорить посетить детский магазин. И именно поэтому она никогда не могла представить себя и Мориса родителями их общего ребенка.
Конечно, Пьер — уже отец. Возможно, в этом все дело. Ей внезапно не понравилась мысль, что другая женщина носила его дитя. Она одернула себя. Нет смысла видеть себя на ее месте.
Бет снова посмотрела на него. Сегодня день сюрпризов для нее. Она не ожидала, что он извинится перед ней. Большинство мужчин на его месте из-за уязвленного самолюбия не смогли бы решиться на такой поступок. Но только не Пьер. Он великолепно умел признавать поражение.
Хотя это не окончательная победа. Бет еще должна проявить себя перед директорами. Однако она не могла не признать, что сейчас его поведение больше похоже на то, какого она ожидала от него.
Все же она совершила ошибку, полностью излив ему душу. Особенно то, насколько тяжело ей было продолжать дело отца. И еще она не могла забыть, с какой целью Пьер тогда поцеловал ее. Бет закрыла глаза, потому что ее внезапно пронзила душевная боль.
Возможно, она была не права, считая Пьера врагом. Она должна работать вместе с ним, чтобы заслужить доверие правления. Он прав — это ее единственный шанс. Если она докажет, что у нее все под контролем, то он, в свою очередь, сможет повлиять на решение директоров. Она просто обязана быть с ним милой.
Бет выбрала последние наряды и подошла к Пьеру.
— Все.
— Очень быстро, — сказал он.
Она вскинула брови.
— Это сарказм?
— Конечно, нет.
Он широко улыбнулся, а она погрозила ему пальцем.
— Мог бы не ходить со мной. Это было твое решение.
— Я знаю. Считай меня мазохистом, — заявил он, пожимая плечами.
Бет растерялась. У нее было такое чувство, что он сейчас говорит не о магазинах. Она расплатилась и взяла сумки.
— Это моя обязанность, — напомнил Пьер, забирая у нее пакеты.
Его пальцы коснулись ее руки, и тело Бет охватила дрожь. Она пошла вперед, чтобы он не заметил, как она покраснела.
На улице было жарко.
— Боже! Внутри намного лучше, — пробормотал Пьер. — Тебе случайно не надо еще что-нибудь купить?
Она хихикнула.
— Нет. Но вот кофе я бы выпила. Может, найдем кафе с кондиционером и позавтракаем?
— Хорошая мысль. Как насчет вот этого? — Он указал на ближайшее к магазину кафе.
— Хорошо.
Пьер открыл дверь и пропустил Бет вперед. Войдя, она поняла, что они ошиблись с выбором. Или по крайней мере с временем. Кафе было заполнено людьми, единственный свободный столик расположился прямо у двери.
Со вздохом Бет опустилась на стул. Пьер спросил, что ей заказать, и пошел к стойке.
Когда он вернулся с двумя чашками кофе, Бет пришлось подвинуть свой стул к нему, чтобы освободить проход.
— Расскажи мне, — попросил он, присаживаясь, — почему родители Лауры Элизабет выбрали тебя крестной матерью.
— Мы друзья, — ответила она. — Наши семьи давно знакомы. Я в детстве играла с Карлом.
— Но почему тогда Таша сказала, что твой отец и ты для них словно ангелы-хранители?
— Если бы папа не основал завод в семидесятых, отец Карла потерял бы свой виноградник. Он тогда поставлял виноград для «Бокс три вайнс», но в то время предложение значительно превышало спрос. У него покупали не весь урожай, а мой отец, конечно, скупал все. Если бы не он, Химмелы пошли бы по миру.
Пьер отхлебнул кофе и посмотрел на нее.
— Но это ведь не все? Таша говорила и о тебе.
Бет заерзала на стуле. Узнав о том, что произошло год назад, Пьер посчитает ее чересчур мягкой. Даже слабой.
— Таша преувеличивает, — неуверенно ответила она.
— Почему ты не хочешь мне рассказать?
— Не то чтобы не хочу. Я… — Нельзя молчать, иначе он наверняка выдумает что-то еще хуже. — Ладно. Прошлый год выдался очень трудным для их семьи. Их сын Даниэль заболел.
Бет нахмурилась, вспомнив свой ужас в тот момент, когда ей сказали, насколько сильно он болен.