Эта женщина меня убивает.
Когда в ответ я ничего не услышала, то подняла голову. Я смотрела на нее, а сама только и вспоминала о том, как она выглядела без одежды. Какая у нее мягкая загорелая кожа, которая все еще пахла солнцем. Как дрожали ее мышцы, когда я их касалась. Как впивались в меня ее пальцы. Еще и поэтому я не смогла ей солгать. Потому что знала – совру, и будто предам все то, что было. И пусть для нее это ошибка, для меня это было важным.
— Отлично, — наконец, выдохнула она и откинулась на спинку своего кресла, качнувшись. – Ну, нам определенно нужно что-то с этим делать, — проговорила Авдеева на удивление спокойно.
— Я… Понимаете, я… — набрав в грудь воздуха, я посмотрела на нее. Женщина внимательно следила за мной взглядом своих пронзительных глаз. – Вы мне… нравитесь. И я… В общем, я понимаю, что для вас это все глупость и ошибка, но… Думаю, будет лучше, если я уволюсь, — выдавила я и отвела глаза.
Она ничего не ответила. Я услышала, как скрипнул стол, и подумала, что Авдеева достала бумагу, чтобы я написала заявление. Не отходя от кассы, так сказать.
Но когда я повернула голову, то не обнаружила ее на своем месте. Зато в тот же момент почувствовала, как мне на плечо опустилась мягкая и теплая ладонь. Я вздрогнула, услышав ее голос у себя над ухом:
— Я не совсем это имела в виду.
Я задрала голову, глядя на нее снизу вверх.
— А что вы имели в виду?
На меня смотрели два голубых глаза с темной радужкой вокруг. И меня буквально пригвоздило этим взглядом к стулу. А когда эти глаза стали приближаться, я поняла, что еще пара секунд и у меня начнется настоящая паника.
Я вывернулась и соскочила со стула, запнувшись о его ножку и снеся какие-то документы со стола, которые рассыпались, как осенние листья в октябре.
— Простите, — я принялась поднимать разлетевшиеся листочки, пытаясь не помять их. Но руки дрожали так, словно я работала шредером – того и гляди одни огрызки от бумаг останутся.
— Слава, — Авдеева подошла ко мне, когда я подняла все листы, что валялись на полу.
— Я все собрала, — я сунула ей стопку документов, не поднимая глаз. Она молча забрала их и снова положила на стол.
— Посмотри на меня, — перейдя на «ты», проговорила Надежда Викторовна, оставшись стоять напротив меня.
Я молча отрицательно покачала головой. Нельзя. Она опять что-то сделает, а потом мне снова будет больно.
— Ладно. А если так?
Я увидела, как ее руки опустились к талии и… начали вытаскивать блузку из юбки. Мои зрачки непроизвольно расширились. Уверена, они были похожи на две черные большие шайбы.
Я смотрела, как она расстегивает пуговицу за пуговицей, и как в итоге полы ее нежно-розовой блузки разошлись, оголяя живот и грудь.
— Святые угодники, — прошептала я, не в силах более себя контролировать. Я пялилась на ее грудь, как пятнадцатилетний девственник, и ничего не могла с этим поделать.
— Мне нравится твоя реакция, — проговорила она еле слышно и… избавилась от блузки, оставшись в бюстгальтере и юбке.
— Я… Я не могу. Это… Вы же… — мямлила я неразборчиво, при этом не имея ни сил, ни возможности отвести взгляд.
— Я думала о той ночи все это время. Я… Я не могла так просто тебе довериться. Мне нужно было понять, принять… Прости, что повела себя, как сука, но… у меня не было выбора. Мне уже не раз было больно. Снова я этого не хочу.
Она сделала еще один шаг ко мне, оказавшись совсем вплотную.
Я же продолжала смотреть на ее грудь, с трудом понимая смысл того, что она пыталась до меня донести.
— Не заставляй меня просить об этом снова, — прошептала она уже у моих губ и… поцеловала меня.
***
Я сидела в машине у подъезда дома своих подруг и пялилась в окно. Мои глаза все еще были широко распахнутыми, словно меня хорошенько долбануло током, и я все еще не отошла.
М-да. Секс в кабинете начальства. На диване. И столе. Просто прекрасно, Кузнецова. И тем не менее, все еще ничего не ясно. Авдеева, конечно, получила то, что хотела, но ясности в наши отношения это не внесло. Но она хотя бы не сделала вид, что не знает кто я, после того, как мой рот покинул ее промежность. Это уже хорошо, наверное. Правда после этого она довольно быстро выпроводила меня восвояси. А я как обычно не могла просто уйти как нормальный человек. Я не заметила, как она заперла кабинет, и когда собралась выходить, то чуть не сломала дверную ручку. В итоге, я дергала ее, как ненормальная, пока Авдеева не подошла и не повернула замок. Красная, как роза, я выскочила из кабинета и тут же отправилась к Аленке с Аней, потому что мне нужно было с кем-то поговорить. И вот, я уже минут двадцать сижу в машине, потому что, как выяснилось, они ушли в кино. А я не догадалась позвонить перед тем, как ехать к ним.
Через сорок минут я увидела их, повернувших из-за угла дома. Улыбающихся, смеющихся, веселых. Два бомжа шли в обнимку, по направлению в мою сторону. И такие они были беззаботные, что часть этой легкости перешла и мне. Я улыбнулась, когда они прошли мимо меня, и один из бомжей заливисто рассмеялся. А когда в тот же момент по крыше машины что-то стукнуло, я вздрогнула от неожиданности.
— Не спи, замерзнешь! – рассмеялась Аленка, еще раз треснув по крыше.
— Убери свои вонючие руки от моей машины, — проворчала я, открывая дверь. – Поцарапаешь еще.
— Слав, ты меня, конечно, извини, но даже если огромная собака насрет на капот, это будет не так заметно по сравнению с количеством ржавчины на твоей «птичке».
— Не оскорбляй мою машину, — прошипела я и хлопнула дверью. С окна отвалился «дождевик».
Алена расхохоталась и ускорила шаг, возвращаясь к Ане, которая ждала нас у подъезда.
— Корова, — пробурчала я, подняла отвалившийся кусок пластика и бросила его внутрь салона.
***
Аня что-то делала в комнате, а мы с Аленой сидели на кухне. Мне всегда нравилось, что девушка понимала, когда нас лучше оставить с подругой вдвоем, хотя я прекрасно знала, что это трепло расскажет обо всем Ане, как только дверь за моей спиной закроется. Но у меня не было секретов ни от одной из них, просто… С Аленкой говорить было как-то привычнее. Аня меня иногда смущала своей зрелостью и какой-то мудростью не по годам. А так как мои рассказы редко были об умных поступках, мне проще было поделиться этим со своей подругой, которая хотя бы наполовину такая же идиотка, как я.
— Ну, ты и дура, — протянула Аленка, качая головой.
— Дура? Ты же сама громче всех орала, мол, давай, переспи с ней, затащи ее в постель! – возмутилась я.
— Да я же не думала, что ты послушаешь! – всплеснула руками подруга.
— В смысле?!
— Ну, ты же никогда не подойдешь первая к женщине! А про нее ты рассказала так, что я поняла, будто она натуралка, да еще и замужняя, а значит, бояться было нечего. Но я же не знала, что ты настолько отбитая, что полезешь к такой бабе всерьез! Она же тебя, как семечку щелкнет, только рожки да ножки останутся, куда ты влипла?
— Эй, угомонись. Во-первых, я к ней не лезла. Фактически. Во-вторых, она же не послала меня после второго раза. Она объяснила свое поведение… — проговорила я, понимая, что доля истины в словах подруги все же есть.
— И как? – Аленка сложила руки на столе и уставилась на меня.
— Что как?
— Как она это объяснила?
— Ну, там… Она говорила… Что-то… — пробормотала я и вздохнула. – Блин, я не помню. Она что-то говорила, но я не слышала ничего. Я как сиськи ее увидела, так вообще будто отключилась! Соображать перестала.
— Ты что, маленькая? – сморщившись, качнула головой подруга. – Сисек ни разу не видела?