— Ба, ты мне это просто рассказала или для чего-то? – решила я уточнить на всякий случай.
— Я никогда просто так ничего не делаю, — строго сказала бабуля. – Я к тому, что живи своей жизнью всегда. Не думай о мнении других. Раньше сложно было. Изгоями бы их сделали. Да и то, я думаю, можно было бы выход найти. А сейчас-то вообще раздолье. Поняла меня? Любишь – борись за любовь.
— Поняла, ба, — улыбнулась я и поцеловала бабушку в щеку.
— Расскажешь? – бабуля покосилась на меня, и я рассмеялась.
— Обязательно, ба. Но чуть позже, ладно?
— Хорошо, — кивнула она.
— Я люблю тебя, бабуль. Очень, — искренне проговорила я и обняла ее сильнее.
— И я тебя люблю, — она тоже поцеловала меня и обняла.
***
На следующий день я снова оказалась в кабинете начальства – разумеется, Авдеева вызвала меня. Но настроена я была очень решительно, хотя держаться было сложно – женщина окончательно пришла в себя и выглядела по обыкновению прекрасно. Я стояла у самого входа и не спешила проходить к привычному месту напротив ее стола.
— Все еще дуешься? – Авдеева встала и направилась в мою сторону.
— Нет, я же не ребенок, — ворчливо ответила я.
— Действительно, — усмехнулась Надежда Викторовна, подходя все ближе. – Тогда поцелуй меня, — остановившись напротив, совсем близко, она уткнулась своим лбом в мой и улыбнулась.
Я отстранилась и прочистила горло.
— Вы что-то хотели Надежда Викторовна? У меня много работы, — не глядя на нее, я изучала взглядом стену.
Она тоже выпрямилась, пару секунд молча посмотрела на меня, после чего хмыкнула и тоже отодвинулась.
— Нет, ничего срочного.
— Тогда я пойду? – еле-еле мне удалось скрыть разочарование в голосе. Конечно, я бы хотела, чтобы она извинилась и хоть немного показала то, как ей жаль.
— Ну, иди, — кивнула Авдеева и слегка вздернула подбородок.
Я смотрела на нее несколько долгих секунд, напрасно ожидая, что она остановит меня. Видимо, гордость была важнее, чем мои чувства. Грустно усмехнувшись, я кивнула и развернулась к двери.
Когда я уже протянула руку, чтобы повернуть дверную ручку, почувствовала ее ладони на своих плечах.
— Стой.
Я опустила руки и вздохнула. Развернувшись, уставилась в голубые глаза женщины, которая уже не первый месяц сводила меня с ума.
— Не уходи… вот так, — тихо сказала она, опуская взгляд.
— Почему ты мне соврала? – задала я главный вопрос, который меня беспокоил.
— Я… На самом деле, все началось и правда, как деловой ужин. А закончилось… так, — вздохнула она. – Мне было стыдно в этом признаться, и я… Извини меня.
Я тоже вздохнула и обняла женщину. Авдеева прижалась ко мне, крепко стиснув в объятиях.
— И что там был за лысый мужик, с которым ты зажигала? – неожиданно вспомнила я.
— Ой, я просто с ним потанцевала один раз. Весь вечер вился вокруг, — небрежно ответила женщина, слегка отстраняясь и целуя меня в шею.
— Вился-вился, а ты оставалась неприступной? – пошевелив бровями, усмехнулась я, наслаждаясь тем, как ее мягкие губы скользят по моей коже.
— Конечно, — прошептала она мне на ухо. – Зачем мне какой-то лысый мужик, если у меня есть ты?
— Действительно, — рассмеялась я, зажмуриваясь от удовольствия.
***
После этой первой ссоры между нами мало, что изменилось. Не считая того, что спустя все это время, Авдеева, наконец, проявила инициативу и в мою сторону. Я терпеливо ждала и не торопила ее, хотя, признаться, с каждым разом сдерживаться было все труднее. Мне требовалась разрядка, а «самостоятельная работа» после того, как мы расставались, уже не помогала. И, наконец, пришел тот час, когда и мне удалось получить удовольствие и ощутить, каково это – таять в ее руках. И, могу смело сказать, что ожидание того стоило. Правда, как потом стало ясно, Авдеевой все же больше импонировала пассивная роль. Нет, она не отказывалась от своей части «возвращения услуг», просто было ясно, что это доставляет ей куда меньше удовольствия. Поэтому я не настаивала. Она была гетеросексуальной женщиной всю жизнь, не так просто изменить свои привычки. По крайней мере, я использовала для нее именно это оправдание.
***
Когда наступила осень, Машка тоже стала менеджером по продажам, успешно окончив курсы в нашем тренинг-центре. Я была рада, мне нравилась ее компания. Мы стали больше общаться, я помогала ей погрузиться в рабочие процессы, а сама девушка рассказывала какие-то вещи, которые узнала на обучении. В общем, мы обменивались опытом. И, конечно, на обед мы тоже ходили вместе. И как-то аккурат после перерыва, когда мы возвращались в кабинет, я столкнулась с одним из менеджеров, который нес кофе из автомата в конце коридора. Горячий напиток начал жечь мою кожу через майку, я начала орать, пытаясь отодвинуть ткань, парень запричитал, извиняясь, а Машка, недолго думая, схватила меня за руку и потащила в туалет.
Там, около рукомойников, она просто стянула с меня футболку и бросила ее в раковину, тут же включив холодную воду. Я шипела от боли — грудь и живот были красными, но Машка, набрав в ладони холодной воды, начала брызгать на меня. Потом просто прикладывала влажные руки к обожженным местам. Я стонала от того, что мне жгло кожу, и… надо же было подобрать момент, но именно в это время, когда я стояла полуголая с Машкиными руками на теле, в уборную вошла Авдеева. Я даже не поняла сначала, что мы не одни. Увидела лишь, как Машка растерянно уставилась куда-то за мою спину. Обернувшись, я выдавила улыбку, стараясь не обращать внимание на боль. Но увидев огонь, полыхающий в глазах Авдеевой, до меня дошло, как именно это могло выглядеть.
— Эм… Я обожглась, — тут же решила я прояснить ситуацию. – Точнее, меня обожгли.
Авдеева молча перевела взгляд на футболку, которая скомканная, валялась в раковине.
— Да, ее Миша случайно облил – кофе нес. Весь живот и грудь красные, — встряла Машка, перестав, наконец, меня лапать.
— Нужно было намочить футболку и приложить ее, а не мыться в раковине, — холодно произнесла Авдеева, переведя взгляд с меня на Машку и обратно. – Как закончите, зайдите ко мне, Слава. У меня есть аптечка.
С этими словами она развернулась и вышла из туалета.
— А чего она приходила-то? – наклонившись ко мне, спросила Машка. – Мы ей пописать помешали или что?
— Не знаю, — раздраженно ответила я, забирая майку из раковины. – «Надо было намочить футболку», — передразнила я Авдееву. – А ходить я потом в мокрой должна?!
— Ты чего распсиховалась? – недоверчиво поинтересовалась Машка, косясь на меня.
— Ничего, — буркнув, я натянула липкую футболку и дернула плечами. – Как мерзко.
— Тебе как? Может, к врачу? А если ожог серьезный?
— Да брось. Помажу вечером «Пантенолом» и нормально, — махнула я рукой и повернула кран, умыв лицо холодной водой.
— Ну, ладно. Смотри, — покачала головой Машка. – Могу в аптеку сбегать, хочешь? Или к Авдеевой сходи. Может, в аптечке и правда что-то есть.
— Да, наверное, так и надо сделать, — пробормотала я, прекрасно понимая, что предложение Авдеевой зайти к ней было совсем не просьбой.
Мы вышли из туалета, и я пошла в кабинет начальства, а Машка на свое рабочее место, пообещав меня «прикрыть».
Я постучалась ради приличия и открыла дверь. Авдеева сидела за рабочим столом и клацала по клавиатуре. Увидев меня, ее брови чуть сместились к переносице, а пальцы перестали печатать.
— Уже освободилась? – странным голосом спросила она, убирая руки с клавиатуры и откидываясь на спинку кресла.
— Ну, да… — растерянно пробормотала я, не совсем понимая ее тон.
— Быстро. Ну, и давно это у вас? – она скрестила руки на груди, продолжая прожигать меня взглядом.
— Что именно?
— Ладно тебе, я же не идиотка. Вы не могли в кабинке закрыться? Или совсем стыд потеряли и уже ничего не стесняетесь? – фыркнула она.