— Я… Я была уверена, что все в порядке, — отрывисто бросила женщина и вздохнула. – Ладно, — после пары секунд тишины, добавила она. – Извини. Я просто… Я просто психанула.
— И ты извини. Я правда не слышала.
Мы еще помолчали несколько секунд, после чего Авдеева спросила уже своим обычным мягким голосом:
— Ну, так как у тебя дела?
***
Мы проболтали почти час. Я рассказала ей о том случае с дворником, о визите на авторынок и о Насте. Она отпустила пару шуток с намеками на ревность, потом мы плавно перешли к ее рассказу о мероприятии, на котором она присутствовала, а я даже рассказала ей о том, что в народе поговаривают о ее высоком либидо.
Авдеева искренне смеялась несколько минут, после чего спросила, что я сама думаю об этих слухах. Я честно сказала, что не знаю. Но также добавила, что надеюсь, что она на самом деле не готова спать даже со столбом, и что со мной она не только из-за этого. Она снова рассмеялась, и заверила меня, что дело не только в сексе. Хотя добавила, что ее абсолютно устраивает то, какая я в постели, и свою роль это тоже сыграло.
Я мало поняла, что это значило, но почему-то немного успокоилась. И даже как-то осмелела. Настолько, что спросила, не хочет ли она по приезде сходить со мной поужинать. Авдеева несколько растерялась, но… Согласилась! Я ликовала! Я буквально готова была прыгать на своем спальном месте, если бы не переживала, что оно развалится.
В итоге мы договорились, что в субботу вечером пойдем с ней в ресторан. Место должна была выбрать я, поэтому после того, как мы попрощались, я тут же открыла карту и начала штудировать самые рейтинговые места.
***
Мы общались с Авдеевой каждый день. Я желала ей доброго утра, а она звонила по вечерам, и она даже заставила меня заняться сексом по телефону. Я чуть не умерла от сердечного приступа – я сроду не практиковала такие вещи. Но когда Авдеева прислала мне свое фото в нижнем белье, а потом и без него, силы откуда-то взялись. И я стала только сильнее ждать ее приезда.
========== ГЛАВА 15 ==========
Она вернулась в пятницу вечером. И из аэропорта сразу заявилась ко мне! Я этого не ожидала, поскольку думала, что ей нужно будет отдохнуть, привести себя в порядок, закинуть вещи в конце концов. Но в одиннадцать вечера она стояла на моем пороге, как всегда великолепная, горячая и готовая к любым действиям.
Мы не стали тянуть с прелюдией, почти сразу оказались на кровати. И тогда я поняла, что, возможно, слухи об Авдеевой были отчасти правдой. Потому что она вообще не медлила. Разделась со скоростью света, также быстро раздела меня и вот, моя рука уже у нее между ног, а сама женщина блаженно прикрывает глаза и закусывает губы. Но мне это нравилось. Мне нравилось, что она хочет меня. Хочет так сильно. Каждый раз, когда я раздвигала ее ноги, она уже была мокрой и готовой для меня. И я как могла старалась не думать о том, со всеми ли у нее так было или же только со мной.
Когда мы закончили радостно «приветствовать» друг друга после долгой разлуки, Авдеева лежала на спине, согнув одну ногу в колене. Ее грудь все еще тяжело поднималась и опускалась, а волосы на лбу и висках были слегка влажные.
— Как же я по этому скучала… — пробормотала она, прикрыв глаза. Словно и не со мной говорила.
— По этому? – переспросила я. – По чему этому?
— По… этому, — Авдеева махнула рукой, показывая на пространство между нами. – Я тебе говорила, что еще ни с кем у меня не было… так? Я не могу к этому привыкнуть. Теперь жалею, что не попробовала такое раньше, — усмехнулась она. – Может, и замуж бы не вышла.
— Не знаю, воспринимать это как комплимент или как оскорбление, — пробормотала я, разглядывая ее профиль. Красивые губы, нос, скулы. Она как идеальный рисунок самого талантливого мастера. Где хоть один изъян в ее внешности? Или это только я ее такой вижу?
— А где тут можно рассмотреть оскорбление? – повернула ко мне голову женщина, и я снова начала тонуть в ее глазах. – Я не имела в виду, что любой секс с девушкой такой же. Я говорила о другом. Понимаешь? – в ее зрачках словно запрыгали бесенята, взгляд стал игривым и веселым.
Она казалась такой беззаботной, легкой, молодой. Со своими заскоками и принципами, со своим тяжелым характером, со своими пунктиками и галочками, но она… Она восхищала меня. Искренне восхищала. Ее твердость и упорство. Цепкий ум. Умение находить нужные аргументы. Ее решительность. Она сводила меня с ума не только своей внешностью, но и своим «я». Казалось, что я не знаю о ней ничего, но в то же время у меня было ощущение, что я знаю всю ее наизусть.
Каждый раз, когда мы были вместе, я знала ее. Но когда она уходила, когда снова перевоплощалась в «начальника», в «Надежду Викторовну», она ускользала от меня.
Но это не мешало мне полностью и абсолютно по-детски быть в нее влюбленной.
Поэтому я просто подвинулась к ней и поцеловала, заставляя замолчать.
***
Она сдержала свое слово, и в субботу мы пошли в ресторан. Я выбрала красивое место, где была романтичная обстановка – там даже настоящий скрипач играл! Мы отлично поужинали, пообщались на темы, которые не касались работы – Надежда Викторовна рассказала мне о своем браке, призналась, что никогда не хотела детей и не хочет, что почти не общается со своим братом, у которого трое детей и нет работы, что не очень любит животных, потому что они пахнут и линяют.
Когда после ужина мы решили прогуляться, она рассказывала о своем детстве, как набила шишку, падая с крыши, о своей первой любви, о том, что в школе ей очень нравилась ее молодая учительница, и что только теперь она может догадаться, почему. Она рассказала за один день мне столько, сколько не рассказывала за все эти месяцы, и я была счастлива. Я чувствовала, что сближаюсь с ней, и я была в восторге. Мне хотелось узнавать о ней еще и еще, знать все, вплоть до того, как звали куриц у ее прабабушки в деревне.
И когда мы оказались после прогулки и ужина у нее, я несколько раз «поблагодарила» женщину за открытость и откровенность.
И я была в таком восторге от прошедшего дня, что когда Авдеева поднялась к моим губам, после того, как подарила мне сумасшедший, пусть и редкий, оргазм, что я впилась в ее рот, словно не целовала вечность. Она заметила это и, когда я наконец перестала терзать ее губы, улыбнулась и провела пальцами по моей щеке.
— Что с тобой? – в ее взгляде я прочла замешательство. Что, впрочем, было неудивительно. Я накинулась на нее с такой силой, что она явно обалдела.
— Ничего, — хрипло ответила я, поглаживая ее спину. – Просто… Соскучилась.
Авдеева странно на меня посмотрела и рассмеялась. Потом встала с постели, завернувшись в покрывало и, приказав мне никуда не уходить, направилась в кухню.
Оттуда вернулась с бутылкой вина и двумя бокалами. Забралась на кровать и уселась по-турецки передо мной, протянув один бокал.
— Что отмечаем? – улыбнулась я, стараясь держать бокал ровно, пока она наливала вино. – И почему не коньяк?
— Коньяк – это не романтично, — усмехнулась Авдеева. – А отметить есть что. Я тебе не говорила, но… Наш филиал дал лучшие показатели среди всех регионов.
— О, правда? Это же здорово! – воскликнула я. – Ты молодец. На самом деле. Я считаю, тебя должны были наградить медалью.
— Ага, за заслуги перед Отечеством, — усмехнулась Авдеева, убирая бутылку на пол. – Ну, тогда за меня?
— За тебя, — улыбнулась я, наблюдая за ней. Она любила дело, которым занималась, любила свою работу, любила то, что делает. Жаль, что у меня не было такого восторга. Нет, я справлялась, но у меня не замирало сердце, когда я приходила на работу. Для меня это был просто способ зарабатывать деньги, чтобы оплачивать счета и жить. Авдеева же горела тем, чем занималась, и это было видно. Я не могла разделить ее энтузиазма, но была за нее рада. В моей работе мне нравилось только то, что там была она. И, наверное, на этом все. Остальное меня не волновало.