— И как? Разобралась? – со слабой улыбкой она посмотрела на меня.
Я вздохнула и отодвинула так и не тронутый чай.
— Знаешь, да. Ты в принципе во всем оказалась права. Кроме одного. Я не придумала себе эти чувства. Они есть. Они живут во мне и никуда не делись. Но все это в общем-то и неважно. Уже. Я лишь надеюсь, что Оля тот человек, который тебе нужен. И что она сделает тебя счастливой. И нет, я не буду врать, что рада за вас. Я не рада. Но я приняла твой выбор и даже… — я покачала головой из стороны в сторону, — поняла его. Просто я идиотка. Сама виновата. Надо было думать головой и реальнее смотреть на мир. Но неважно, — я улыбнулась. Через силу, но улыбнулась. – Ты потрясающая. И я хочу, чтобы у тебя все было хорошо. И у твоей бабули тоже.
Я поднялась с места и посмотрела на Настю, лицо которой приняло странное выражение.
— Мне нужно позвонить кое-куда. Передай моей бабушке, что я жду ее на парковке. А своей – чтобы выздоравливала. И чтобы не прыгала по окнам со шторами.
Кивнув ей на прощание, я развернулась и направилась к выходу из больничной столовой.
Дойдя до машины, я завела ее, включила печку и опустила голову на руль. Что ж, очевидно, что Новый год я с девчонками встретить не смогу. Я просто этого не вынесу.
***
Когда моя бабуля вернулась, то выглядела она очень странно. Словно хотела что-то спросить, но не решалась. И когда мы двинулись в сторону дома, я не выдержала:
— Ба, что с тобой? Ты странно выглядишь?
— Да нет, — махнула она рукой и натянуто улыбнулась. – Все хорошо. Просто… переволновалась, наверное.
— А, ну да, — кивнула я, понимая, что это вполне нормально.
— Слав, — начала бабушка и снова замолчала.
— Что? – я поглядывала то на нее, то на дорогу.
— Я люблю тебя, — неожиданно сказала бабушка и улыбнулась.
— Ба, ты чего? – усмехнулась я.
— Ничего, просто сказала, что люблю тебя. Это что, преступление? – тут же заворчала она.
Я рассмеялась и положила ладонь на ее руку.
— Нет, не преступление. Я тоже тебя люблю.
— Хорошо, — кивнула бабушка и вздохнула, переведя взгляд в окно. – Я, кстати, одну книжку нашла с рецептами. Зайдешь ко мне, возьмешь. Там все как для чайников. В самый раз.
— Ну, спасибо, бабуль, — расхохоталась я и покачала головой.
***
— Ты твердо решила, что не будешь с нами отмечать? – в сотый раз спросила Аленка утром тридцать первого. – Ты можешь даже не скидываться, мы все равно уже все купили.
— Спасибо, — усмехнулась я. – Я, конечно, любитель сэкономить, но все-таки нет. Лучше я побуду с родителями, а потом просто вернусь в свою лачугу. Кстати, я оливье сделала. Приходите завтра с Анькой. Если сможете, конечно.
— Ты сделала оливье?! – Аленка не смогла сдержать удивления в голосе. – Нет, я заметила, что ты начала готовить, но чтобы все было так серьезно…
— Да, — кивнула я. – Правда я обожгла руку, когда доставала вареные овощи, так что… Настоящая я никуда не делась, — усмехнулась я, посмотрев на свою ладонь, которая все еще была красной после вчерашней ночной готовки.
— Тогда я спокойна. Я все-таки люблю тебя такой, какая ты есть, — вздохнула Аленка и через пару секунд молчания, добавила. – Настя не звонила?
— Нет, — тоже вздохнула я и потеребила яркую скатерть на столе. – Да и зачем ей звонить? У нее там жизнь бьет ключом.
— Кстати, у них с Олей… — начала было говорить моя подруга, но я бесцеремонно ее прервала.
— Нет-нет-нет, — замотала я головой, — ничего не хочу знать. Вообще. Так что не говори мне ни слова.
— Я просто хотела сказать… — снова начала она, но я была непреклонна.
— Ален, я повешу трубку, — предупреждающе проговорила я.
— Ой, ладно, — фыркнула она. – Шантажистка. Короче, мне надо идти, я тут типа пылесошу, но Аня уже кричит из кухни, что не слышит звук пылесоса.
— Потому что его надо включить, тупица, — рассмеялась я.
— Все, давай, позвоню тебе в праздник, — отмахнулась Аленка. – И все-таки подумай, может, решишь заглянуть.
— Очень сомневаюсь, но ладно, — кивнула я и сбросила вызов.
Что ж, надеюсь, этот Новый год подарит мне новую жизнь. Где я буду уже не такой идиоткой и не провороню так просто свое счастье.
***
Я съездила к родителям, где мы тепло посидели в узком семейном кругу вместе с бабулей. Они подарили мне теплый смешной свитер и носки. А бабуля вообще удивила меня, одарив новеньким телефоном. Я чуть челюсть не уронила, увидев ее подарок. Как выяснилось, они втроем скинулись мне на новенький аппарат.
К десяти я уже вернулась домой, включила фоном телевизор, где шли обычные новогодние фильмы и передачи, и стала переносить все данные из старого смартфона в новый.
Закончила я, когда была уже половина двенадцатого. Я зашла на кухню, навалила себе целую тарелку оливье, открыла шампанское, достала пыльный бокал, помыла его, насухо вытерла и направилась в комнату, где завалилась перед телеком, готовясь встречать Новый год. И вот, когда до конца выступления Владимира Владимировича оставалась буквально пара-тройка минут, в дверь позвонили. Я сначала решила, что мне показалось. Но через несколько секунд звонок повторился. Я отставила тарелку и поднялась, радуясь, что на мне хотя бы пижамные штаны были. Встречать незваных гостей с голым задом как-то не комильфо даже для меня. Я подошла к двери и распахнула ее.
На меня смотрела Настя, с красными от мороза щеками и яркими глазами, которые, казалось, светились сами по себе, как два фонаря.
Я вытаращилась на девушку, не веря своим глазам.
— Ч-что ты… Что ты тут делаешь?
Я даже пригласить ее внутрь не догадалась, настолько была удивлена ее появлением. Но девушке, казалось, приглашения было и не нужно – она сама вошла в квартиру, отодвинув меня.
— И тебе здравствуй, — спокойно сказала она, глядя на меня.
Я молча кивнула, совершенно не понимая, что происходит. Зачем она пришла? Она пришла одна? Может, Аленка попросила ее вытащить меня? Ее Оля привезла?
Вопросов была уйма, а ответов – ни одного. Но Настя, казалось, была совершенно не смущена. Она сняла пушистые смешные варежки, затолкав их в карманы своей пухлой куртки, оттянула шарф, чтобы иметь возможность дышать, и сделала шаг по направлению ко мне.
— Я решила, что мой подарок должен достаться тебе в этом году, — тихо сказала она, глядя на меня.
— Подарок? – промямлила я, носом втягивая морозный чистый воздух, который она принесла с собой.
— Да, — кивнула девушка. – Подарок.
В следующую секунду она оказалась совсем близко и, чуть приподнявшись… коснулась своими губами моих.
Я даже глаза закрыть не смогла. Таращилась на нее, как идиотка. Губы были холодными, но безумно мягкими. Поцелуй длился несколько секунд… точнее, она целовала меня несколько секунд, а я стояла столбом, размышляя, могло ли шампанское настолько ударить мне в голову.
— С Новым годом, — прошептала она, чуть отодвигаясь. А я просто стояла и смотрела на ее губы, которые только что целовали мои. Целовали, пока я просто бездействовала. Ну, не дебилка?!
— Я что-то не разобрала поздравления, — пробормотала я и тут же двинулась к ней, заключая в объятия.
Ее губы раскрылись, с готовностью встречая мои, и это был тот самый чудесный поцелуй, который в фильмах сопровождается милой романтической музыкой. Это было все: нежность, страсть, возбуждение, искра, безумие, тоска, извинение, прощение, компромисс. Все, что было живо – затрепетало, а то, что когда-то умерло – вновь очнулось.
Я не помню, как мы добрались до комнаты, помню лишь, что мои штаны слетели еще в прихожей, как и ее одежда. Помню, как капли пота поблескивали на ее теле в отсвете мелькающих картинок телевизора. Помню, как ее руки нежно гладили меня во всех, даже самых укромных местах. Как дрожали ее ресницы, когда мои губы касались шеи и ключиц. Помню, как наши тела словно склеились, слепились, сцепились в одно целое. Я будто проживала сотни жизней в эту единственную ночь, будто тысячу раз умерла и тысячу раз воскресла. Под звуки ее голоса, под ее стоны, под ее ласковый шепот.