– Можно, сэр. Убить можно.
С трудом разлепив веки, Квентин посмотрел на своего водителя.
– Молодец, Оскар, – хотелось похлопать его по плечу, но сил не осталось. – Скажешь, что это я сделал.
– Я никогда не лгу, сэр.
– А на этот раз придётся! – Квентин попытался прикрикнуть, но из горла вырвался неясный хрип. – Ты обязан выполнять мои приказы. Сейчас я лишусь чувств. Умру или сознание потеряю – пока не уверен. Но если я вновь очнусь, Оскар…
Он запнулся. Подумал, что последние слова лучше потратить не на угрозы, а на покаяние, благодарность и просьбу передать признание в любви. С этой мыслью Квентин потерял сознание.
Глава 5 – Правда, ложь и секрет сундука
Несмотря на репутацию последнего представителя рода, имя Хэлброк всё ещё звучало гордо. Стоило – нет, не провозгласить его, а просто обронить невзначай, как люди вокруг забегали, полы засверкали от мыльной воды, а из стопки чистого постельного белья выбрали комплект, который реже остальных подвергался стирке. Лучший врач Лондона был выдернут из пижамы, доставлен в госпиталь и облачён обратно в белый халат. Шепотки зашуршали громче.
А у Джейн закончились сигареты. Теперь она просто стояла у окна и крутила в пальцах мундштук. Всё лучше, чем смотреть на серые стены больничного коридора, заглядывать в приоткрытые двери палат и считать, сколько из поступивших живых останется такими до утра. Едва ли найдётся человек, которому в больнице уютно, будь то пациент или родственник. Но Джейн казалось, что её ком в горле самый большой, а напряжение в шее самое каменное.
Ну наконец-то! От длинного чёрного автомобиля, который вот уже час караулил под окнами, отделилась длинная фигура. В компании ползущей по тротуару тени она направилась к входу в госпиталь.
Джейн ждала. Не оборачиваясь, не прислушиваясь, не пытаясь представить себе предстоящее, она тихо стояла и смотрела на чёрный автомобиль.
– Миссис Флетчер, – раздался за спиной скрипучий голос всего минуту спустя. – Будьте любезны позволить сопроводить вас на улицу. С вами желает говорить его милость граф Хэлброк.
– Иду, – бросила Джейн.
Её нарочитая небрежность могла ввести в заблуждение разве что спящих больных. Половину пути она выбирала подходящий тембр голоса, потом вспомнила про осанку и выпрямилась так, что в уставшей спине хрустнуло несколько позвонков.
Конечно же, его милость не вышел из автомобиля. Когда перед Джейн открыли дверцу и пригласили занять место на заднем сиденье, граф остался сидеть на другой половине. Он смотрел строго вперёд, выказывая гостье такое же почтение, какого удостоилась бы залетевшая в окно муха.
Водитель – или, может, это был портативный дворецкий – остался ждать снаружи.
– Как поживаете, ваша милость? – осведомилась Джейн вежливо.
– С каких пор, – граф лениво покрутил фамильный перстень на пальце, – женщине стало приличным находиться ночью вне дома?
Бесшумно прошептав «Merde», Джейн закрыла глаза и про себя посчитала до пяти. Это успокаивало.
– Если ваша милость желает узнать о здоровье сына, – она сложила руки на коленях и тоже уставилась на них, – то врач сказал, что с Квентином всё будет в порядке. Рана серьёзная, но не смертельная. А врач очень хороший.
Она прислушалась, но ни радостного возгласа, ни даже вздоха облегчения не последовало.
– Как вам это удалось? – спросил граф. Реплики были заготовлены им заранее, ответы собеседника не учитывались.
– Что удалось, сэр?
– Вы уехали…
– Как вы и просили.
– Вы уехали и всё равно умудрились испортить ему жизнь.
Джейн открыла окно и пальцем подозвала к себе водителя-дворецкого.
– Достаньте мне сигарет, любых, – она сунула в нерешительно протянутую руку шиллинг. – Если можно, скорее. Благодарю.
Граф мысленно осудил современные нравы. Наверняка! Говорить вслух не позволяло воспитание, а бормотать себе под нос – гордыня.
– При всём почтении, ваша милость, – Джейн села боком и уставилась на чеканный профиль, – Квентин сам испортил… выбрал свой жизненный путь. Если он не захотел следовать вашему сценарию, то дело тут, простите, не во мне.
Граф снизошёл до усмешки и на полдюйма повернул голову.
– С прошлой нашей встречи вы отрастили зубы, мисс Олдридж.
– А вы – больше седых волос, сэр.
Из прошлой встречи Джейн помнила мало слов – они слились в монотонный гул, – но много слёз. Когда вымок платок, Джейн вытирала их ладонями, но слёзы не заканчивалась и всё текли по щекам.
– Вы ради него вернулись в Лондон?
Ответ ещё не прозвучал, а в интонации уже слышалось недоверие.