Нагиль втянул воздух через сцепленные зубы, почувствовал, как дымные благовония оседают в его горле и мешают дышать. Сожжённый рис не сдержит Дракона Дерева, смоченный в соке персика каштан не остановит Дракона Металла.
– Помогите Чосону одолеть войска Тоётоми. Продовольствие, оружие, конница – всё это будет иметь смысл, если этим будут управлять люди. Нам нужны воины Империи, секретарь.
Ван Шоужань не стал возражать.
– Всё так, генерал, но теперь, когда на троне Чосона сидит его законный живой наследник, Император не видит возможности помогать ему безвозмездно.
– Не безвозмездно, – отрезал Нагиль. Он не смотрел на принцессу, но чувствовал на себе её взгляд, ждущий, болезненный. – Его величество и Совет всё так же предлагают Империи заключить брак между вашим сыном и дочерью короля.
Принцесса зашуршала пышными юбками – стискивала шёлк в руках, понял Нагиль по звуку. Простите, ваше высочество. Не в моих силах помочь вам избежать такой участи.
– Брак с королевской дочерью – это хорошее решение, – согласился Шоужань. – Сулящее мир нашим странам. Но прежние условия предлагали Империи больше… – Он остановился, подбирая слова, и Нагиль бросил ему в ноги:
– Больше выгоды? Это правда, господин Ван Шоужань. Но таков новый порядок вещей в Чосоне.
Секретарь посмотрел на принцессу, и та вся сжалась, ссутулила плечи. Что с ней делали при дворе, когда король умер? Какими словами выдавливали из неё достоинство? Какими угрозами смачивали каждое её лакомство?
– Что насчёт его величества? – спросил, наконец, секретарь, когда Нагиль уже стискивал руки, вжимал себя в пол и не смотрел, не смотрел, не смотрел на принцессу. – Брак между ним и дочерью императора был бы ещё более благодатным условием для сотрудничества.
– К сожалению, его величество уже помолвлен, – отрезал Нагиль.
– О. – Шоужань выпрямился в кресле и потянулся к нему всем телом. – Понимаю. Вы хорошо разыграли партию, генерал. Тогда…
Шоужань замер, вгрызаясь глазами в фигуру Нагиля, и тот ответил ему прямым взглядом, в котором полыхнули искры несуществующего огня. Незримая угроза, повисшая в воздухе, секретаря нисколько не напугала. Человек, облечённый властью, не чувствует себя беззащитным, когда даже Великий Зверь должен подчиняться букве закона, которую он же и диктовал.
– Тогда что насчёт вас, генерал драконьего войска?
Огонь в глазах Нагиля потух, он моргнул и весь вытянулся.
– Простите?
– Как насчёт брака между дочерью Императора и вами, генерал? Империя предлагает вам руку принцессы Юнмень, младшей дочери Императора династии Мин.
Чунсок позади Нагиля ахнул в голос, даже Боым поперхнулся спёртым воздухом. Оба уставились на Нагиля. Принцесса смотрела на Нагиля. Весь проклятый зал Пэдучжона смотрел на Нагиля и ждал.
– Вам нужен Великий Зверь, – сказал Нагиль прямо. – Я вас понимаю. Если я соглашусь, вы не станете претендовать на руку принцессы?
Шоужань улыбнулся, и Нагиль с неудовольствием отметил, что не было в его улыбке ничего предостерегающего от необратимых последствий.
– Принцесса сможет остаться в Чосоне и жить рядом с его величеством в достатке королевского двора, – ответил секретарь. – Под мирным небом Чосона, которое наши страны отвоюют себе общими силами. И общим войском, генерал Мун Нагиль.
– Генерал, – проблеял Чунсок.
– Генерал, – кротко позвал Боым.
Нагиль взглянул на принцессу, её бледное лицо, широко распахнутые глаза в обрамлении слипшихся от слёз ресниц.
– Хорошо, – ответил Нагиль. – Пусть будет так.
Ван Шоужань хлопнул в ладоши, Чунсок выругался. Принцесса обессиленно откинулась на спинку кресла, утопая в своём пышном ханбоке.
Боль, грызущая нутро Нагиля, вдруг остыла и превратила пылающий в груди огонь в лёд.
Ведущий в бездну путь
6
Йонг заставляла себя работать. Высчитывать вариации схождения звёздных тел, выводить расстояние от Солнечной системы до двух открывшихся новых галактик, данные о которых их институту спустили из Сеула, делать отчёты для руководителя Пака. Даже общаться с Юной и Тэгёном и – менее успешно – не отводить взгляд, когда на неё смотрел старший помощник Тэ через три ряда в офисе. Она почти справлялась и домой возвращалась совсем без сил, падала на кровать и засыпала как убитая, без сновидений. Ей всё ещё было холодно по ночам, но она гнала от себя навязчивые мысли о влиянии Великого моря и о том, что на месте её ровной гладкой кожи на шее должна быть змеиная чешуя.