— Когда вы рассчитываете получить какие-либо известия?
— Со дня на день, если хозяин лодки захочет сотрудничать.
Моруччи проводил меня, пожав на прощанье руку.
— Думаю, потеря инженера создала для вас массу сложностей.
— Еще каких, — согласилась я. — Поэтому мне и нужно возвращаться в Париж.
— В случае необходимости где я смогу вас найти?
— Дома. Я не собираюсь исчезать.
Я была тронута встречей Бернара, который ждал меня в Руасси с видимым удовлетворением. Нет, пожалуй, это неподходящее слово. Если бы у меня был талант, я смогла бы описать всю глубину его чувств. То, что он был привязан ко мне, бросалось в глаза. Но он еще и дорожил мною, как токсикоман дорожит своим ядом. Когда мы разговаривали, он постоянно лучился радостью, старался не смотреть на меня с той грустной жадностью, которая порой искажала его лицо. Про себя я называла эту маску «лицом одиночества». Но была у него и некая манера «пожирать» меня глазами, что я неоднократно замечала в зеркальце, когда поправляла макияж. Было заметно, что он живет в постоянном опасении, что я уйду, и очевидно, свекровь поддерживала в нем эти страхи. Он никогда не мог смириться с той полунезависимостью, которую в итоге я приобрела. У меня не было никаких сомнений, что он узнал о моей короткой связи с Домиником и, должно быть, изводил себя мыслью, что я чуть было не убила себя из-за любви к какому-то сомнительному плейбою. Так почему бы мне не начать все это с кем-нибудь снова? Бедный Бернар! Иногда мне было страшно жаль его. Но я ненавидела ту роль неверной жены, которую он заставлял меня играть, провоцируя такую реакцию церемонным, ледяным тоном, которым он в совершенстве владел и использовал всякий раз, когда я возвращалась домой, не предупредив перед уходом, куда я направляюсь.
— Я ни о чем не спрашиваю, — говорил он; и это так красноречиво означало: «Ты все равно соврешь!», что мне хотелось кусаться.
В то время как самолет пролетал над пригородами, я продолжала думать о своем несостоявшемся замужестве. А теперь, когда фирма Роблен дышала на ладан, разве не пришло время подумать о разводе? Но Бернар проявил столько радости при виде меня. Правда, свойственной ему радости, без объятий и поцелуев. Он только спросил:
— Поездка не слишком утомила тебя?
Все было в выражении его глаз, различные оттенки которого я так хорошо знала. А также в его голосе, обычно предназначенном Принцу, когда он говорил с ним поутру, ласково вопрошая: «Ну, как спалось?» Да, он был счастлив вновь поймать меня в свои сети. Он донес мой чемодан до такси. Я рассказывала о следствии, о смелых домыслах Моруччи. «Не глупо, не глупо, — бормотал он. — Эта история о потерянной пуле заставляет задуматься». Но очень скоро он перешел к проблеме, интересовавшей его больше всего.
— Ты будешь вынуждена заменить Стефана. Кем? Мама думает, что пришло время начать переговоры с конкурентами. Например с Жоанно или с Неделеком? Если ты упустишь момент, то они начнут диктовать тебе свои условия.
Последовал спор, не замедливший привести нас к ссоре.
— Сегодня же приму меры, — отрезала я.
— Какие? Тебе следовало бы переговорить с мамой. Ей есть что сказать.
А вот этого говорить уже не следовало.
— Подам в отставку, — бросила я ему. — И пусть твоя мать сама разбирается, раз ей есть что сказать. Кстати…
Я нагнулась к водителю.
— Остановитесь на бульваре Сен-Жермен, 113-бис.
— Крис! Ладно! Хорошо! Я напрасно встреваю в твои дела. Но прошу тебя…
Он снова обратился к шоферу, который нетерпеливо пожал плечами и воскликнул:
— Следовало бы знать, куда вам надо!
Принц был в коридоре, издалека почуяв своего хозяина, и смотрел на него влюбленным взглядом. Меня он даже не заметил. Зато свекровь увидела. Ее взгляд был подобен удару скальпеля. Прямо в сердце. Потайные мысли на столе для вскрытия. Однако, пересилив себя, она изобразила приветливую улыбку, и приличия были соблюдены. Но мне не терпится подойти к главному.
Кофе мы пили молча, так как по телевизору шли последние известия. Вдруг заговорили о «Пиус Пуффине». Да, Моруччи не ошибся. С правого борта, немного выше ватерлинии, в корме накрепко засела пуля. Пистолетная пуля, уточнил комментатор. Но полиция напрасно обыскала лодку и пассажиров. Оружия не было. Вероятнее всего, пуля была выпущена кем-то извне.
«Пуля, — продолжал журналист, — отправлена в лабораторию на баллистическую экспертизу. Не следует забывать, что каждый снаряд имеет свои собственные черты и в некотором смысле свою родословную. В настоящее время ныряльщики исследуют морское дно вокруг „Поларлиса“, так как возможно, преступник выбросил оружие в воду, прежде чем скрыться».