Но вот появление какой-то там Риты в жизни подруги никак не входило в планы Элеонор.
А Марина тем временем уже час как изливала ей душу, недвусмысленно давая понять, что влюбилась в эту пацанку едва ли не с первого взгляда. Эти душеизлияния нужно было срочно прекратить. Что Элька и сделала, нагло припечатав её губы поцелуем.
Марина не сразу сообразила, что к чему, но потом успела вставить пару возражений, как только упрямые губы Элеонор позволили ей вздохнуть.
- Стоп! Что это ты творишь?
- Марин, ну хватит тебе, а? Мы свободные взрослые люди. И я просто хочу освежить приятные воспоминания. Нам уже не 17 лет, и мне тоже есть, что предложить тебе.
Маринка только покачала головой и выставила вперёд руки, повторив своё решительное «нет».
- Допивай свой чай, а я пойду под холодный душ — что-то от жары голова совсем не варит.
Душ тогда не особо помог. Ко всем прочим проблемам с Ритой прибавилась ещё и ходячая неприятность в виде неуёмного либидо Эльки. Но с другой стороны, может, предложение подруги было кстати? Клин клином вышибают, разве нет?
Выходя из ванной, в закреплённом на груди махровом полотенце, Марина даже не знала, хочет ли увидеть одинокую кружку с недопитым чаем или…
Перед ней предстала Элеонор. Во всей своей красе. Высокая, худая – идеальная модель – собственно, именно ею она и работала последние пару лет. Длинные темные волосы забраны в высокий хвост, а на смуглой коже эротично просвечивается чёрное кружевное бельё.
Не было лишних слов и хоть каких-то попыток остановить неизбежное. Пара поцелуев освежили воспоминания, несколько осторожных прикосновений начали заводить обеих, а там было уже рукой подать и до постели.
Конечно, Марина помнила про открытое окно и раздёрнутые шторы. И она знала, что, скорее всего, Рита всё видит. Эта мысль сверкнула где-то в сознании и была тут же отправлена восвояси холодным «Так будет лучше».
А потом были только Элькины сладкие губы и чересчур наигранные стоны. И с каждой минутой становилось всё противнее. Дежа вю, не иначе. В сознании рефреном била мысль: «Это не она. Это не Рита». В точности как тогда, когда место Ланы попыталась занять случайная девушка из бара. И только в эту минуту Марина осознала, что же общего было между женственной чувственной Ланой и скромной, похожей на мальчишку Ритой. Она их обеих по-настоящему любила.
========== Часть 17 ==========
Эльку выталкивать из квартиры пришлось едва ли не пинками. Отмазкам про то, что тётя Ира с мужем скоро вернётся, Элеонор категорически не верила. Да и истинную причину перемены в настроении подруги она поняла без труда.
- Надеюсь, хотя бы в этот раз мне не придётся смотреть, как ты в одиночестве зализываешь раны, — грустно улыбнулась Элеонор, застёгивая молнию на платье. — …Ну, а если передумаешь — звони, — ухмыльнулась она, неспешно пройдя в коридор и провожая нахмуренное лицо подруги сверкающим взглядом.
В тот момент Марина ненавидела саму себя. Неужели жизнь совсем ничему её не научила? Что ж. Значит судьба такая — раз за разом кидаться в объятья одних и тех же граблей.
Она прекрасно осознавала, что Рита всё видела, и ей было невероятно стыдно за все те мысли и уж тем более за то, что было с Элеонор. Но как объяснить это Рите?
А нужно ли объяснять? Действительно ли она так сильно обижена?
Ведь Рита знала про все её встречи с Артёмом и наверняка понимала, что и с другими женщинами она тоже может встречаться. Впрочем, на самом деле не было никаких других женщин. Была только Рита. И уже давно никто другой Марине не был нужен. Вот только все точки давно расставлены над i – они любовницы, не более, и Рита явно смирилась с таким положением вещей. Так будут ли последствия у этого маленького недоразумения?
То, что последствия будут и притом не маленькие, Марина поняла уже на следующее утро.
В комнате Риты никого не было. Всё утро она провела на подоконнике, выкуривая одну сигарету за другой, но любимая наблюдательница так ни разу и не промелькнула в окнах напротив. До самого вечера в квартире вообще не обнаруживалось признаков жизни, и только ближе к ночи в зале загорелся свет, впрочем, окна Риты по-прежнему скучали в темноте.
Наутро повторилось то же самое, и теперь Марина уже не на шутку волновалась. Неужели, так сильно обиделась? Наверное. И это легко понять. Видеть любимую, целующуюся с другой, да ещё и так бесцеремонно, на её собственных глазах… Марина чувствовала себя действительно паршиво.
А ещё было холодно. Тонкая рубашка не помогала согреться.
***
«Я должна ей всё объяснить», — наконец убедила саму себя девушка, резко вскакивая с подоконника.
Короткое чёрное платье, больше напоминающее длинную майку в обтяг, босоножки на шпильке. Волосы собрать в хвост, или распустить? Рите больше нравится, когда они свободно струятся, спадая на плечи…
Какие глупости! С этой мыслью Марина выбежала в подъезд, поспешно отсчитывая ступеньки ударами шпилек о бездушный камень.
Через несколько минут она уже стояла возле заветной двери и нервно теребила в руках по привычке прихваченную с собой пачку сигарет. Глупости. Всё будет хорошо, она поймёт, непременно поймёт и простит.
Марина отчаянно жала на кнопку звонка. Она знала, что Рита дома. Чувствовала. В конце концов, по ту сторону стены явно раздавался едва различимый шорох, но её родители обычно в это время на работе, а значит, это…
- Марина? – на пороге стояла мама Риты. В домашнем халате, с небрежно забранными в хвост волосами и невероятно усталым осунувшимся лицом.
- А Рита… дома? – пробормотала девушка, подсознательно ощущая тяжесть этой тишины. Пауза затягивалась, а пристальный тяжёлый взгляд заставлял мурашки бегать по коже. Он ни оставлял ни тени сомнения, что Марина больше не просто подруга и пример для подражания в глазах Ритиной матери. Теперь между ними стояло что-то, заставившее женщину взглянуть на девушку другими глазами.
- Зайди. Мне нужно с тобой поговорить, — несколько суровый голос всё же развеял угнетающую тишину, и Марина осторожно шагнула на порог.
***
Сигарета.
Ещё одна. Какая по счёту? Неважно! Ничто не важно, кроме этой боли в сердце.
«Дурочка, глупая моя, любимая… Что же ты наделала? Как же теперь…»
И беспорядочный хоровод мыслей. Таких тяжёлых, что голова болит. Марина без сил роняет её на колени, с ненавистью откидывая в сторону сигарету, которая ни черта не помогает успокоиться. Обхватывает ноги руками и из последних сил старается удержать слёзы.
Зная, что не выйдет.
Старый обшарпанный подоконник в подъезде казался просто ледяным. Не то, что родное уютное местечко в своей квартире, до которой она так и не дошла. На автопилоте шаг за шагом она брела к своему любимому подоконнику в надежде спастись от этих мыслей… А был бы он таким любимым, если бы не те глаза, ласкающие её обнажённое тело восхищённым взглядом?
В этот момент и подкрались удушающие слёзы, и она бросилась к ближайшему окну в пролёте между этажами и чиркнула зажигалкой.
Вот только в этот день всё было не так, и сигареты не помогали. Она по-прежнему боялась оторвать лицо от коленей, словно это укрытие спасало от того страшного взгляда, которым одарила её мама Риты, произнося: «Она вскрыла себе вены».
И будто током через сознание, а потом волной по телу, прямиком в сердце.