- Я помню. Всё нормально. Просто…
- Что просто? – спросила Ирка, продолжая прожигать меня своим пристальным взглядом.
- …Просто… костюм этот меня бесит. И причёска дурацкая. Не нравится мне совсем.
Ирка рассмеялась, а я по-прежнему чувствовала, как сердце бешено бьётся где-то на дне желудка.
- Ритка, ну, ты как всегда. Иди сюда, — она притянула меня к себе, и я настороженно замерла, ожидая, что именно она собирается сделать.
Но Иришка только сняла со своих забранных в изящный пучок, светлых локонов маленькую невидимку с разноцветными камушками и, повозившись несколько секунд с моими волосами, закрепила их на затылке. А потом сняла с меня пиджак и закатала рукава рубашки под три четверти, скрыв тем самым ненавистные мне рюшки. Я не сопротивлялась, просто молча ждала, что будет дальше. Ирка скептически оглядела меня с головы до ног, а потом будто словила озарение, щелкнула пальцами и принялась рыться в своей маленькой чёрной сумочке, перекинутой через плечо на длинной красивой цепочке.
- Вот! – победно выдала она, извлекая оттуда тонкий чёрный галстук и пристраивая мне его на шею, попутно расстегнув пару верхних пуговиц рубашки.
- Откуда это у тебя? – удивлённо смотрю на Ирку.
- Это Витька попросил посторожить, пока они с Диманом брейк танцевали.
- А Витька с Диманом танцевали брейк?
Иришка только рассмеялась в ответ.
- Рит. Ты такая смешная. Ничего вокруг не замечаешь.
И почему-то от этих слов мне стало совсем не по себе. Будто они значили что-то совсем другое.
- Смотри. — Ирка внезапно встала и подвела меня к стеклянной витрине кафе.
В стекле отражался совершенно мальчишеский образ. Невысокий, худенький, в белой рубашке с закатанными рукавами, с тонким галстуком, декоративно брошенным на шею ослабленной петлёй, в чёрных брюках, подчёркивающих стройность ног. И с тёмными волосами, короткими и немного вьющимися. А рядом стояла красивая девушка в чёрном платье и улыбалась своей невероятно красивой улыбкой. И почему раньше я этого никогда не замечала?
- Ира, я…
Едва я успела повернуть голову в её сторону, как наши губы столкнулись в поцелуе. Я не знаю, как она успела оказаться так близко. Но только в эту минуту меня словно током прошибло. Аромат её сладких духов ударил в нос, а губы… Их будто огнём обожгло.
Её ладони осторожно коснулись моих мелко вздрагивающих плеч, а губы продолжали нежно целовать, прося о большем. И я поддалась.
Сначала немного, а затем всё увереннее отвечая на поцелуй. Она не была настырной – её язык осторожно знакомился с моим, нежно лаская, заставляя расслабиться и почувствовать то, чего раньше я и представить себе не могла. Нежность, такая горячая, от которой плавишься, растворяясь в этом поцелуе. Её руки стали чуть смелее, обвиваясь вокруг моей талии, прижимая меня всё крепче. Но и я теряла контроль над собой. Мои ладони будто жили своей жизнью. Они гладили её спину, поднимаясь вверх по позвоночнику, ласкали кожу на затылке, пропуская меж пальцев крупные светлые локоны, выбившиеся из причёски. Я целовала её. С не меньшим желанием. Это было что-то совершенно невероятное. Её запах, её вкус, её ласки, сводящие с ума, заставляющие колени подгибаться, а сердце бешено стучать где-то в висках.
Это было приятно. Это было восхитительно. Не сравнимо с мужским, грубоватым Лёшкиным поцелуем. Тогда не было никаких эмоций, а сейчас – сознание отключалось, словно от бешеной порции алкоголя. Она опьяняла меня быстрее любого вина. Иришка. Моя подруга детства. Подруга…
Но я понимала, что как только этот поцелуй оборвётся – сознание снова включится и начнёт свою мучительную работу по восстановлению контроля над ситуацией.
Так и произошло. Стоило её губам на миг отстраниться, чтобы глотнуть воздуха, как моя рука стремительно встала между нами, упираясь ладонью ей в грудь. Осознав это, я смутилась ещё сильнее и отступила на шаг назад.
Что я делаю? Почему я целуюсь с девушкой? Почему мне это нравится? Это же Ирка. Моя Ирка. Самая весёлая и безбашенная девчонка, с которой мы росли вместе, с которой вместе прошли путь от песочницы до выпускного бала. Она всегда была красавицей, но почему я лишь сейчас заметила, насколько она красива. И почему я вообще должна испытывать такие волнительные чувства по этому поводу?
- Ириш… Это… Я…
Она стояла молча. Чуть опустив погрустневший взгляд, но всё равно улыбалась. Я вообще не помню, чтобы с её лица хоть когда-нибудь сходила дружеская улыбка. Да, мне всегда нравилась её улыбка. Просто я как-то об этом не задумывалась. А она? Я ей нравилась?
Сейчас я думаю, что знаю ответ на этот вопрос, но тогда в голове был полнейший сумбур. И не от вина, а от передозировки эмоций. Я целовала девушку и мне нравилось. Значит ли это…
- Рит. Пойдём танцевать, пока ночь не закончилась, — Иринка преспокойно взяла меня за руку и потянула за собой в кафе, не поднимая взгляда.
Мы танцевали ещё около получаса. Она улыбалась. Как всегда красивая, весёлая. Но с той минуты какая-то другая. Соблазнительная, притягательная, близкая. Но грустная. Я видела, как грустят её оливковые глаза. Что творилось в тот миг у неё в голове? Да мне тогда и в своей разобраться было не под силу. Я просто танцевала, не сводя с неё взгляда, а она прятала глаза где-то в пустоте. Так закончился наш выпускной бал.
Мы встречали рассвет, разбившись на небольшие компании, по пять-шесть человек. Я, естественно, оказалась в окружении «своих» парней, с которыми мы вместе катались и гуляли ещё класса с девятого. Некоторые шли на набережную уже парочками, обнимая друг друга за плечи. Девушки, немного усталые, с босоножками в руках, укрытые мужскими пиджаками и парни – хмельные, весёлые, вдыхающие воздух полной грудью. Оставляли комментарии и пожелания для общего видео, клялись в вечной дружбе, делились планами на будущее. Димка прокричал что-то про то, как построит свой скейт-парк и пригласит нас всех там кататься. Гордо заявил, что будет поступать в строительный. Лёшка его поддержал.
- Ритка, а ты куда?
- Педагогический. Изобразительное искусство, — улыбнулась я, закидывая пиджак за плечо.
- А я тоже в пед! Только на физ-мат! – повис у меня на шее Стас.
Мальчишки смеялись и по-дружески толкали друг друга. Показались первые солнечные лучи. Мы встречали этот знаменательный рассвет, стоя у самого края, над водой. Вместе. Повзрослевшими? Едва ли. Хотя всем нам очень хотелось так думать. Мы встречали рассвет вместе. Всё те же старые приятели, которые хоть и клянутся в вечной дружбе, прекрасно понимают, что жизнь многих уведёт своей дорогой. И только самые преданные останутся вместе. Но уже станут другими. Я начала свой «другой» путь в ту ночь. А человека, показавшего мне эту дорогу, с нами уже не было.
Иришка не пошла на набережную. Ещё за пару часов до рассвета родители увезли её домой. Утром её ждал поезд до Москвы.
Конечно, она ещё не раз возвращалась в родной город. Большую часть того лета, по словам её бабушки, она провела где-то на юге, а в середине августа уехала заселяться в общагу.
Поступила. Кто бы сомневался.
Со мной она больше не виделась. Мне так и не представился случай спросить, действительно ли она всё это время была в меня влюблена? По электронной почте задавать такой вопрос я не захотела. Да и зачем мне знать ответ? У меня и так появилось слишком много тем для размышлений.
Через пару лет на её страничке в социальной сети я увидела, что она встречается с девушкой. Красивая. Ничем не уступает самой Иришке, которая почти не изменилась со школы.
Я к тому моменту всё ещё стояла на распутье. То принимая, то снова отталкивая ту часть себя, которая тянулась к девушкам. Я почти смирилась с этими тараканами в голове. Постоянные мысли выматывают. Одиночество леденит сердце. Стены душат. Рисование больше не радует и не приносит успокоения. А ещё эти проклятые тополя и ты.