Этого не может быть, мелькнуло в ее голове. Василиса хотела закричать, позвать на помощь, но удары посыпались со всех сторон. Ее били кулаками, пинали ногами, ударяли клювами, а потом стали рвать на куски. Она уже давно валялась на полу в проходе, пытаясь закрыть голову руками, а какой-то здоровый молодец бил по ней железным молотком. Василиса чувствовала, что голова уже в нескольких местах раскололась, и какая-то вязкая и липкая жидкость течет по лицу. Василиса, делая последние усилия, залезла под стол, но сотня маленьких стрел сразу впилась в тело. Василиса с ужасом видела, что стрелы торчат из рук, груди, живота. Она попыталась выдернуть хоть одну, бесполезно. Она с трудом поднялась на четвереньки, да так и стояла, качаясь, как больное животное, уже не сомневаясь, что перешагнула за грань безумия, в реальном мире этого быть не могло. Страдания становились нестерпимыми. Но когда она увидела на полу свои глаза, вывалившиеся из глазниц, то совсем онемела от ужаса. Василиса стала судорожно хватать их руками, а они, как скользкие головастики, выскальзывали и не давались. Ее охватила такая паника, что боль разодранного в клочки тела, не шла ни в какое сравнение.
Как же я буду рисовать без глаз? Мелькало в дребезжащей голове.
Даже под столом, страшные уроды старались достать ее руками или ногами, наконец, одному особенно старательному это удалось, удар пришелся в живот, и Василиса упала. Её вырвало, слабость была такая, что встать она не могла и валялась на грязном полу.
Василиса точно знала, что умерла.
Неожиданно, впереди возник свет, он манил, звал, возвращал силы, заставлял проснуться. Она попробовала подняться, придерживаясь за стул, но тут гости, превратившись в собак, кинулись на нее. Василиса вскочила. С испуга, она побежала не к двери, через которую вошла, а в противоположную сторону, не соображая, зачем она это делает, стала судорожно шарить по стене, и вдруг нашла потайную дверь, через которую и выбежала из дом.
Она оказалась в саду на узкой бетонной полоске, а прямо перед ней высокие заросли сирени без всякого просвета.
Разве бывает такой вход, с удивлением думает Василиса и оглядывается назад: никакой двери нет, ровный кирпич. Размышлять о том, как она смогла просочиться сквозь каменную стену, или о чудесах современной техники, было не когда, и Василиса стала пробираться сквозь кусты, за которыми сразу росли камыши, под ногами захлюпала вода. Озеро, заросшее камышом, поняла Василиса. Она сделала несколько шагов вперед, озеро глубже не становилось. Василиса пошла быстрее, раздвигая руками камыши и стараясь ставить ноги на кочки, вскоре она миновала озеро и оказалась перед залитой лунным светом, лужайкой. Ближние к поляне деревья были светлы, а дальше все тонуло во мраке, сливаясь в одну сплошную массу темного и страшного. От огромного раскидистого дерева на поляну падала длинная тень. Василиса пошла по поляне. В это время порыв холодного ветра, закачал деревья, наклонил цветы, и странное дело, тень на поляне сразу ожила, ветки задвигались, зашевелились, потянулись к ногам Василисы. Вот одна из теней-веток коснулась ее сапог, и будто кто за ногу схватил. Василиса ойкнула, подпрыгнула и опрометью бросилась бежать через поляну. Не останавливаясь, подгоняемая страхом, она перелезла через несколько рядов ровно подстриженных кустиков, и побежала по посыпанной гравием дорожке. Когда из-за деревьев показался олень с раскидистыми рогами, Василиса метнулась в сторону, поскользнулась на яблоках, которые в изобилии валялись в траве, и упала, испугав огромных павлинов. Они распустив хвосты, так громко и противно закричали, что Василиса от страха закрыла уши руками.
– Вот черт, сейчас всех переполошат, – выругалась Василиса, нащупала рукой первое попавшееся яблоко и запустила в павлинов. Те замолчали.
На ее пути оказалась искусственная горка, засаженная хвойниками и всевозможными ползучими растениями, обходить было некогда, и она полезла напрямую. Перешагивая через низкорослый можжевельник, она не удержала равновесие, стала падать, и только в последний момент уцепилась за выступ огромного камня. Чем дальше лезла Василиса, тем круче становилась горка, превратилась в самые настоящие горы с отвесными скалами, крутыми спусками и подъемами. Она потеряла счет времени, ей уже казалось, что она ползает по этой горе вечность, наконец, она выбралась на равнину.