Весна,
Разбухшая сиренью У моего окна, Я просыпаюсь с первой ленью, Из завтрашнего дня В меня растут цветы и травы И птицы – говорят – Вставай, вставай, здесь солнце встало И облака висят Хвостами лис, прыжками белок Качая высоту, А ты? – лежишь тут, улыбаясь, Сквозь тьму и зевоту.
И нет конца и завершенья, И воздух прян и пьян, И нужно совершать свершенья, Достойные себя.
Алкоголь. Эклеры к пуншу.
Толстолобик с корзинкою, по грибы. Здесь, в пустыне, дорожники распрямили пущи и вытоптали дорогу, чтоб пронести гробы, сквозь бегущие облака. Бесконечность. Некрасива вода - в котелке, из текущей речки,
бурлит бурлаками невинных душ, а я по дороге, прохаживаюсь слогами, разливая в подставленные ладони медовый пунш.
В стакане
ветки. Ветви за окном. Желейная железная дорога. И кто – то старый, с грязным кумачом, Размахивает ветром у порога. И ветер - машет нам - платочком из окна, Из марева дождя непроливного, Из почек - лист оторванного дня, Из тишины весеннего земного.
С-веток –
спелым… Сбитень, ритм. По дороге – подорожник- Весь в подошвах и в пылИ. Сушка мошек вдоль окошек - В паутинке, молод-ой - Тиши-на смеялась – Небо… Глина… Лысина с травой… Жизнь… Из-жеванная мерой- Мякоть вдребез-ги- Раз. Мер. Очи. Пряжа. Очень-видец. А хотелось быть!- расти!- Красить хлопок, шерсть и ситец.
ИИ
Черный свет белых ночей.
Белизна застекленных балконов.
Чернота фотографий, теней.
Белый камень и вымерший город.
Проникновенен чистый взор, и проникающ снег, и светел фонарь - дворовый, столбовой, сияющий во тьме в том месте, где рос когда - то дикий куст, теперь растет иная поросль, а двор и по ночам не пуст. Луна расчесывает волос.
Мы вместе смотрим из окна, Из тьмы веков во мглу иную, На ночь, что сыплет из ведра Снега и нежность. Ты любую Поверхность, камешек, сквозняк, Прикрытый снегом, мелом, светом, Не ощущаешь ныне так, Как днем испариной и летом.
А много ли мне или вам в облаках нужно? Выпрыгнул из окна. Первый этаж. Скучно. Вернулся назад, прозвонил безответно. Долго. Нет никого. Я открыл дверь ключом. На два оборота. Сегодня, во вторник, дождь зарядил с неба. Не четверг. Жаль конечно, но ждать нечего. Просто смотреть вверх, Подслеповато щурясь и глупостям улыбаясь. Ветер Налетает порывами до умеренного. В карете Катится по небосклону солнце, но его не видно. Мрак Наплывает медленный. Дым. А в руке пятак, На который можно купить спичек. Зачем мне спички? Не нужны. Но в облаке, в ветре, в дожде и в личке Капают капли, царапая стекло и жесть. Шесть. А уже пасмурно и темно. И можно костры жечь.
...Зажег. Костер вспыхнул и прогорел быстро. в костре - птицей, сгорело в синем пламени дерево, три толстых журнала и непонятно откуда выпавшая ветка, листва, страница...
По краю канала, внутри отражений
Пронзительно долго дышала свирель, И ветви – качаясь, свисая, вздымались, Как руки тянулись - в туман и метель, Но жарким теплом тяжелея в объятьях, Зеленая, вверх устремлялась трава, И глухо, надтреснуто - на барабанах - Раскатистым эхом играла весна. И звуки сплетались, взлетали, кружили И падали в воду и млели в воде Тумана клочки, облака отражений, Их долгое О и тень скрипки на дне.
Малина, Лина, Пеночка
выклевывала ленточку, а пенки не осталося, а пена ныне вся. Давай еще? еще. еще! Наварим мы варения, на блюдечке с каемочкой лежать и подсыхать оставим, не вылизывать, смотреть, глазеть, вынюхивать, приманивать красавицу, смотреть в ея глаза. смотреть, как пенка кончится, расклеванная пеночкой, Малиной, Линой, ленточкой Подвязана коса.
Песенка Трубадура.
Один трубач на свете жил – Веселый Трубадур, Ходил по свету он с трубой, Все время в нее дул.
И люди, слушая его, Смеялись без забот, А он все дул в свою трубу И веселил народ.
И женщин мог развеселить, Играя на трубе, Все воспевал их красоту, Все заставлял их млеть.
Однажды встретилась ему Принцесса из принцесс, И он сыграл ей на трубе И показал ей лес.
Король сердился и кричал, Любил принцессу граф, Та вышла замуж за него И вскоре родила.
Веселый вырос карапуз, С трубой и спит, и есть, Все дует , дует он в трубу, И как не надоест.
Трубой звенит веселый смех Весенней детворой. Живет на свете Трубадур С улыбкой и трубой.
И все же, Смерть у нему пришла, Мол, хватит, надоел, А он в лицо смеяться стал, От смеха поседел.
И злилась Смерть, рвала из рук Блестящую трубу, И умер он, но ей, же ей - Смеялся и в гробу.