Весь день я ходила по коридору со страхом. Даже не знала, чего хочу больше: чтобы он нашёл меня и как-то прокомментировал эту дикую выходку с письмом или никак себя не проявлял.
Я сто раз пожалела о том, что решилась. А потом сто раз уверяла себя, что так надо, и я сделала хоть что-то.
Я боялась нашей случайной встречи, потому что не знала, как реагировать и не бояться смотреть ему в глаза. И зачем я всё усложнила? Только испортила...
А если он выбросил? Нет, на Андрея это не похоже. Не надо равнять всех по Илье.
А если ещё не прочитал? Такое возможно. Может быть, у него пока не было удобного случая.
А если потеряет?
Эти мысли изводили меня весь день, но занятия кончились, наступил вечер, и ничего не случилось. Стрелки часов всё так же мерно тикали, солнце скрылось за горизонтом, чтобы завтра осветить город вновь.
Ничего не случилось.
И для меня это было, пожалуй, самое худшее.
Глава 17
Три дня спустя, в субботу под вечер, я обнаружила в своём почтовом ящике конверт. И когда увидела, что это мне, да ещё - от кого - сердце зашлось в сумасшедшем припадке.
Перепрыгивая через три ступеньки, добралась до квартиры, закрыла дверь в комнату и быстро-быстро трясущимися руками разорвала конверт. Мне казалось, что решается моя жизнь. В письме - приговор.
Но это оказалось лишь несколько тёплых строк. Настолько тёплых, что я потом улыбалась весь оставшийся вечер и следующий день.
"Привет, Наташа!
Очень неожиданно было получить от тебя письмо, тем более что мне никогда никто не писал.
Забыл уточнить: неожиданно и приятно.
Я рад, что ты не забыла о наших встречах. Я тоже помню и, кажется, мы не всё тогда обсудили.
Извиняться тебе совершенно не за что. Никто не обязан соответствовать нашим представлениям о себе, а жизнь в эти радужные иллюзии часто вносит коррективы. Нужно уметь принимать их. Иначе никогда не станешь счастливым.
Мой дедушка как-то сказал мне: "Никогда не делай людям больно, с этим они и сами прекрасно справятся". В этих его словах так много мудрости. Мы сами делаем себе больно: очаровываемся - разочаровываемся, возлагаем на человека слишком много ответственности, с которой он просто не сможет справиться. Мы постоянно всем недовольны, поэтому и несчастливы. Я учусь быть счастливым в тех обстоятельствах, которые ставит мне жизнь. Это не всегда просто, но чем больше стараешься, тем спокойнее и радостнее становится на душе.
Опаздываешь ты на пары, едешь в маршрутке, а она тормозит на каждом светофоре, задерживается подолгу на остановках, высаживая и впуская людей. И ты злишься, нервничаешь, а изменить ничего не можешь. Хотя правильное решение здесь одно - принять. Результат всё равно будет один, но твоё отношение к нему может быть разным.
Ещё иногда тебе кажется, что это точка, и дальше дорога ведёт в другом направлении. Но жизнь длинная, а Земля круглая, так что иногда маршрут выводит нас к цели другой дорогой. Главное - просто идти. И лучше всего (для тебя самого и для окружающих) - делать это с улыбкой.
Ты не оставила мне выбора, кроме как ответить тебе строками из письма Евгения Онегина: "Все решено: я в вашей воле и предаюсь моей судьбе...".
И как нам быть - решать тебе".
Три минуты я скакала по комнате, не чувствуя ничего, кроме счастья. Три минуты бешено билось сердце и мысли возносились в небеса с одним только словом: "Спасибо!".
А потом, отдышавшись, я стала писать ответ.
«Никогда не делай людям больно, с этим они и сами прекрасно справятся», - говорил ему дедушка.
Почему же одних этому учат, а другие нарочно играют сердцами и чувствами?
Я давно не слышала ничего об Илье, хоть и встречалась порой с ним в институте. Странно, но всё "отгорело, зажило", и я совершенно к нему ничего не чувствовала. Ничего, кроме жалости и доли презрения, которую тщетно пыталась в себе задавить.
Наделает в молодости человек ошибок, а потом жизни не хватит, чтобы исправить... Впрочем, сейчас мне нужно было исправлять свои.
Я взяла ручку и гораздо увереннее, чем в прошлый раз, вывела на листе, как в песне: "Привет, Андрей!.."
Глава 18
Наше общение по переписке было смешным и наивным, но таким искренним. Примерно раз в неделю я получала от Андрея письмо и тут же садилась на него отвечать. Мы всё так же обсуждали важные темы и глупые мелочи, только теперь делали это с помощью эпистолярного жанра. А если встречались, вели себя так же
улыбались, здоровались и бережно хранили ото всех наш секрет.