Позади Уорвика также на коленях стояли его жена и дочери. Они видели исключительно спину главы семьи, но графиня, по крайней мере, угадала в чувствах Уорвика внутренний излом и порванное в мелкие кусочки чувство собственного достоинства.
'Смирю', - ответил Ричард Невилл, сохраняя голос твердым, как приказывала ему его воля. 'Смирю, Ваша Милость. И с чрезвычайным смирением прошу, дабы вы простили мне прежде нанесенные мною обиды'.
'А как насчет нарушения вашей торжественной клятвы? Неужели ваше слово станет ничего не стоящим?'
'И это тоже'. Не удовлетворенный Ричард Невилл подумал, что, вытаскивая меч, Маргарет поворачивает его в открытой ране с острым злорадным наслаждением.
'И вы восстановите в душе верность королю Генри на весь оставшийся вам срок жизни?'
'Я клянусь в этом'. Уорвик подумал о Генри, добром, глупом, крайне не похожем на монарха, и на миг увидел высокий и до мельчайшей детали царственный силуэт своего кузена Эдварда, представший перед ним, как немое сравнение. Но Ричард Невилл отмел видение в сторону. Сейчас он Эдварда ненавидел! Склонившись вперед до степени прикосновения лбом к плитам, Уорвик услышал источающее тихое удовлетворение шипение Маргарет.
'Поднимайтесь, милорд', произнесла она, в конце концов. 'Нам следует обдумать стратегию будущих действий'.
Часом позже, уже в личных покоях, граф сообщил своей младшей дочери, что ей выпало сочетаться браком с принцем Эдвардом. Анна разразилась морем слез. 'С этим брызгающим ненавистью кровожадным мальчишкой? Я его ненавижу. Нет, батюшка, нет, нет! Не заставляйте меня поступать подобным образом'.
Мертвенно бледная Изабель, сидящая на кровати и перекатывающая во рту конфету, отреагировала: 'Моя бедная сестра, если ты ищешь в браке счастья, то горько разочаруешься. У меня его было очень мало'.
'Сохраняй спокойствие', - вмешалась матушка Анны. 'Твой отец знает, что с наибольшим успехом поспособствует его планам, для этого мы все здесь и собрались. Анна, ты еще научишься любить своего мужа. Мы с твоим батюшкой тоже сначала были от счастья далеки, но теперь мы олицетворяем друг для друга все, не правда ли, милый?'
'Разумеется', - проронил Уорвик. 'К тому же, выйдя за Эдварда, ты станешь в один прекрасный день королевой Англии'.
Лицо Изабель залила краска. 'Милорд! Я думала, что вы хотели увидеть на троне Джорджа, что вы жаждали узреть корону на голове у меня. Вы сами признавались, что нынешний шаг - притворство, что данный союз - просто служит вашим тайным целям'.
Отец обернулся, чтобы внимательно взглянуть на старшую. 'Девочка моя, мне тебя жаль. Джордж совершенно не то, на что все мы надеемся. Он стал бы ужасным королем, не сомневаюсь, но, так или иначе, одна из моих дочерей обязательно наденет английскую корону. Чего большего ты можешь ожидать, Анна? Ответь'.
'Стать супругой Глостера', - зарыдала девушка и выбежала из комнаты.
Несколькими неделями позже, в жаркий июльский день в соборе города Тура прошла церемония обручения Анны и принца Эдварда. На ней было много песнопений, зажженных свечей и долгих молитв. Граф и королева Маргарет принесли клятву в верности на фрагменте Истинного Креста, король Людовик излучал удовольствие и каждого пришедшего обволакивал своим шармом. Маргарет радовалась смирению английского союзника, но все заметили, - с бледной и несчастной невестой она вела себя прохладно.
Принц ущипнул Анну за руку, вонзив ногти в кожу, так что та содрогнулась от боли. 'Отныне тебе придется мне повиноваться', - прошептал жених. 'Если не станешь, я заставлю тебя пожалеть. Что до Ричарда Глостера, я повешу его на стенах его собственного замка в Йоркшире, и ты мигом залепечешь о пощаде'.
Анна едва сумела сдержать подступившее к горлу рыдание и на протяжение всего последовавшего пира сидела, борясь с охватившими ее омерзением и страхом. Джордж Кларенс тоже был далек от безоблачного счастья. 'Какая мне выгода во всем этом?' - вопрошал он тестя, но в ответ получал только усталый взгляд. 'Если у Анны и Эдварда не появится наследника, трон получишь ты', - прозвучал ответ, а сказанное сквозь зубы: 'Слива в сахаре, чтобы меня обмануть' - и вовсе осталось без внимания. Джордж увидел себя сброшенным со всяческих счетов, едва выносимым при общении зятем, пусть и женатом на старшей дочери. Он основательно перебрал с вином, вернувшись в собственные покои, злорадно избил заспанного пажа и затем устроился писать послание старшему брату.