Ричард хотел сказать, что он готов служить Эдварду, пусть и ценой своей жизни, без дарования ему герцогского сана, но делать этого не стал. В речах с леди Сесиль следовало быть крайне осторожным.
Дальше мальчика ожидала крепость Миддлхэм. Он узнавал, как стать великим воином, чтобы быть готовым, при возникновении такой нужды, защитить английскую корону. На протяжении долгих часов Ричард носил слишком тяжелое для него и причиняющее плечам боль вооружение, после чего приползал в замок, ложился на кровать и старался отдохнуть. Он твердо верил, - никто, - кроме Анны, - не представляет, насколько ему необходим отдых.
И вот король приехал. Как же он был великолепен, - даже выше, чем Ричард запомнил брата в прошлый раз. Первой в ряду встречающих оказалась матушка. Она уже приготовилась преклонить колени. Так как Сесиль настаивала на проявлении почтительности по отношению к себе, она также была готова оказывать уважение и другим, - там, где считала это должным. Найти подобные качества у Эдварда казалось сложно. Он стиснул матушку в объятиях и расцеловал ее в обе щеки.
'Мой господин...мой господин...', - сопротивляясь, бормотала Сесиль.
Однако, все наблюдающие за сценой любили Эдварда именно за его простое обхождение.
Взглянув на сына, Сесиль слегка порозовела от удовольствия. С каждой новой встречей, следующей за долгим отсутствием короля, молодой человек выглядел все более привлекательным. Герцогиня гордилась сыном. Все они им гордились.
'Маргарет, сестренка...'
Эдвард обнял девушку, а затем его взгляд остановился на братьях. Ричард с дрожью удовольствия заметил, что внимание короля устремлено именно на него.
'Ричард...Джордж...'
В глазах Ричарда плескалось переполняющее их обожание, и это не укрылось от Эдварда. Взгляд Джорджа казался отчасти затуманенным. Старший брат понял, - его заволокла пелена ревности. Он мысленно сделал отметку. За Джорджем можно понаблюдать.
'Ричард...как твои дела, парень?' Эдвард положил ладонь ему на плечо. Мальчик почувствовал себя неуютно. Неужели это так заметно? Без плаща разница между плечами видна хорошо.
'Растешь', - подвел черту король. 'Господи, ты же почти мужчина'.
И, не снимая ладони с плеча Ричарда, он направился в дом.
Сесиль жаждала поговорить с сыном наедине. Она хотела выяснить, насколько далеко зашли переговоры о заключении брака. Герцогине было необходимо заранее все знать еще задолго до проведения церемонии. Предстояло распланировать огромное количество мелочей, и Сесиль намеревалась лично держать их под своим твердым контролем.
Она заметила свиту Эдварда, состоящую из его распутных друзей, среди которых присутствовал и Гастингс. Там же герцогиня увидела еще одного интересующего ее персонажа. Сесиль смутно показалось, что это - лорд Риверс, человек, как она слышала, обласканный милостями короля. У матери Эдварда везде были друзья, приносившие ей новости о действиях сына. Дружба монарха с лордом Риверсом и его отпрыском, Скейлзом производила до крайности странное впечатление. Еще совсем недавно они сражались против династии Йорков и являлись верными ланкастерцами. 'Почему бы ему не стать дальше другом и Маргариты Анжуйской', - подумала Сесиль. Довольно безрассудно со стороны Генри Ланкастера, продолжающего считаться некоторыми настоящим королем, блуждать где-то, скрываясь на севере страны. Откуда Эдварду знать, не предатели ли этот Риверс и его сын?
Надо перемолвиться с Эдвардом по данному вопросу.
Сесиль прибегла к первой же подвернувшейся возможности. Она отправилась в спальню короля и величественно распустила находившихся там слуг.
'Эдвард, нам следует поговорить наедине'.
'Конечно, следует', - согласился король. Он не горел желанием прислушиваться к нащупывающим почву вопросам матушки, но даже мечтать не мог, чтобы ей в этом признаться.
'Мне немного тревожно'.
'Дорогая матушка, вам когда-нибудь было не тревожно?'
'Времена довольно смутные, и мы не можем позволить себе закрывать глаза на грозящую нам опасность'.
'Вы, как обычно, рассуждаете мудро'.
'Что с этими людьми...с Риверсом и Скейлзом?'
'Они оба достойные люди'.
'Достойные люди, сражавшиеся на стороне Алой розы!'
Эдвард положил ладони Сесиль на плечи и одарил ее сверху улыбкой. Возвышающийся над окружающими рост давал королю преимущество, в котором тот постоянно нуждался при общении со своей суровой матушкой.
'Они достойные люди, моя госпожа. К тому же, нравятся мне, и я им доверяю'.