Увидеть плохое всегда легче. А хорошее видеть может не каждый. На самом деле хорошего этого мало. Оно спрятано за масками безразличия, в куче грязного белья, в чёрствых людских сердцах. Но те, кто способны его разглядеть - воистину великие люди.
Что ты сделаешь, встретившись с солнцем?
Каждый сделает свои выводы. Каждый поймёт встречу по-своему. Каждый возьмёт что-то для себя.
Он увидел многое. Увидят и другие.
- Седина в бороду, а?
- Макс...
- Не удержался. Вспоминаются школьные годы чудесные... с их вечными подколками друг друга. Ностальгия. Смотри-ка, а я действительно стар становлюсь, - он растянул краешки губ в улыбке. - Да и не всё же тебе...
Не всё же? Когда день и ночь видишь её лицо?
Макс и без слов понял, что не то сказал. Собирался сказать.
- А всё-таки - её родители как к вашим прогулкам относятся? - не договорив, он сменил тему.
- Она у бабушки этот месяц. Не спрашивал, но не думаю, чтобы Марьгригорьевна подозревала что-то предосудительное. Знает меня. И знает её.
- Если она вообще об этом знает... Забавно, - вдруг сказал Макс. - Не обижайся, но, скорее всего, вся возня в итоге пойдёт насмарку. К тому времени, когда... всё уже может измениться.
- Может.
- Если только... - Макс прищурился, - ты не...
- Кто знает. Если кто и знает, то точно не я.
Макс откинулся на спинку стула. С облегчением, кажется.
- Ну, водичка водичкой, - изрёк он, - однако, раз другого нет - как насчёт за прекрасный наш союз?
- Это того стоит, - согласился Анджей. Отсалютовал, глотнул чуть-чуть и отставил бокал в сторону. - Как Лиза?
- Вся в своём бизнесе, - Макс досадливо плеснул себе вина. - Не устраивает её, что муж-агент прилично зарабатывает. Нет бы дома...
Кивая, вставляя в Максов монолог незначащие реплики, Анджей думал о том, что до тридцать первого остаётся три дня.
Целых три.
- VIII -
- Отличная вещь эти автоматы. Правда?
- Согласен.
Перестук трости, отдаляясь от магазинного крылечка, звучал осторожно. Бережно. Не расплескать. А интересно, как всё-таки чувствует, когда горячее готово плеснуться на руки?
Уголками пальцевых подушечек левой руки держа стаканчик, она дула на волнующийся в нём светло-коричневой кружок какао. Обращённое паром дыхание, смешавшись с шоколадом отдающим дымком от напитка, мелькнуло облачком кверху и исчезло.
- А мы с учительницей выбрали программу на конкурс.
- Здорово... Сейчас? Летом?
- Ну, мы с ней созваниваемся.
- И что будете играть?
- Концерт Баха, ре минорный... Не Иоганна Себастьяна, а Карла Филиппа Эммануила.
- Его сын, кажется?
- Точно.
- Сложный?
- Ага. Но его один и надо будет сделать. Там конкурс концертов...
- Вот как.
Умытый вечер был уже осенним. Подёрнутый холодком, чуть ли не льдистый. Хотя от обгрызенного беспощадностью Времени августа и оставалось всего ничего.
День. Почти уже день...
- Вы в последние дни часто встречались с кем-то в кофейне, - вдруг сказала Полина.
- С чего вы взяли?
- От вас пахло сигаретами и кофе - чуть-чуть. Он просто быстро выветривается, запах кофе... Вы же не курите, я знаю.
- Вот уж не знал, что у вас такой... острый нюх.
- Так это правда? Или нет?
Плакал пёстрым сухим дождём листопад. Тополя трогали небо оголёнными ветвями, клёны стремились поспорить яркостью с огнями фонарей. Расплывались зеркальным серебром чешуйки луж, не успевшие высохнуть после дневного ливня.
Июньское лето дразнит предвкушением тишины. Шелестит нежными ещё листьями, пьянит сиренью, черёмухой, вишней, яблонями. Целует лицо ярким, по-юношески несмелым солнцем.
Июльское - палит золотыми лучами и течёт раскалённым асфальтом. Рассыпает туманное стекло над полями. Звездопадом кидается в небесную воду.
Августовское - рдеет лиственным румянцем. Манит глубинами неба. Уже не жжёт солнцем, а ласкает, распуская по щекам хрусталь. Это мягкое солнце, прощающееся до весны.
Но август - уже и не лето.
Лето не умеет уходить. Оно рыдает дождями в бесцветной мгле. А несмелая зима уже осторожно и вкрадчиво дышит на оконное стекло...
- Правда. С другом школьным встречался.
Она кивнула.
- Могли бы и не оправдываться, - улыбнулась.
Что это он, на самом деле...
Полина отхлебнула какао. Трость потихоньку влекла её за собой к дому.
- А вы не забыли...
- Что завтра у вас день рождения?
Она коротко рассмеялась. Обычно в таких ситуациях смеются неловко, но у неё получилось звонко и искренне, как хорошей шутке.
- Может, ещё и помните, что я просила?
- Прекрасно.
- И?
Стук-стук.
В глазах читалось ожидание. Ответа не на этот вопрос. На другой, засловный, междустрочный.