— Бабушка говорила, что незнакомцев надо бояться. Впрочем, думаю, это говорилось не только мне и не только моей бабушкой. Просто она считает, что меня особенно легко обидеть.
— Правильно считает.
— И сейчас вы думаете — конечно, потому что она слепая. А бабушка говорит — даже не в этом дело, а потому что я не такая, как все. Хотя глупое это выражение — не такой, как все… Ведь двух одинаковых людей на этом свете не сыщешь. Так что человек изначально не можем быть таким, как все, верно?
Невидящие зрачки смотрели в глаза Анджея. Тому чудилось, что смотрели — не спеша, пристально и мягко, ничего не упуская, будто зная заранее, что увидят…
— Меня зовут Полина.
— А меня — Анджей.
— Красивое имя.
— Польский аналог "Андрея".
— Анджей… — она распробовала звуки на вкус. Кивнула. — Куда вы идёте, Анджей?
— Домой. На улицу Свободы.
— А я туда же. Дом какой?
Анджей назвал дом.
— Марьгригорьевну Апраксину знаете?
— Марию Григорьевну? Они с моей матерью большими подругами были. В соседнем подъезде живёт…
— Я её внучка, — она широко улыбалась. — Неожиданно, правда? Можно, я пойду с вами?
— Неожиданно, — повторил он. — Ну что ж, пойдёмте. А сколько вам лет, Полина?
— Семнадцать. Тридцать первого восемнадцать будет. Бабушка говорит, что ей прямо-таки неприлично иметь такую взрослую внучку, — она рассмеялась. — Шутит, конечно. Она меня очень любит. Просто все говорят, что она очень молодо выглядит, моя бабушка… Это правда?
— Правда.
Она шла по заплаканной дорожке неслышно, точно не касаясь земли подошвами светлых кед. Слышен был только тихий стук трости, легонько щупавшей асфальт. Справа налево и обратно, как стрелка метронома, отсчитывая шаги и секунды.
Анджею чудилось, будто в воздухе веет едва уловимый аромат сирени — но нет, не может быть, на дворе ведь почти осень…
— Почему я раньше вас не видел?
— Я не здесь живу. У нас на Садовом квартира. И музыкальная школа всего через один дом, там же училище. А к бабушке я приезжаю всего раз в год, зато на месяц. Пока родители и сестра отдыхают… Я бы хотела, конечно, чаще с бабушкой видеться, но она не хочет к нам приезжать. И мама не хочет, чтобы она приезжала. Обычная история — бабушка считает, что заслужила лучшей невестки, а мама — что лучшей свекрови… Обычно, но всё равно грустно. Да?
Анджей неопределённо пожал плечами.
— Вам помочь…
— Да я сама перейду. О, как раз зелёный наш.
— Как вы…
— Слышу, как машины останавливаются. Ещё обычно — как люди идут.
Тросточка пересчитали полоски пешеходной "зебры" и благополучно застучала по тротуару.
— А я вспомнила, бабушка мне о вас рассказывала.
— В связи с чем, интересно?
— Чаще всего — вспоминая молодость. И зрелость. Вашей семье там довольно большая роль отведена. Она говорила, что вы бухгалтер в какой-то крупной фирме…
— Аудитор. В КПМГ. Это международная аудиторская компания. Замыкает "Большую Четвёрку". Ну, так называют четыре крупнейшие в мире компании, предоставляющие аудиторские и консалтинговые услуги…
Он осёкся — лицо рыжей стало отчего-то невероятно печальным.
— Наверное, это не лучшая…
— Грустно всё-таки.
— Что грустно?
— Вы же музыкальную школу закончили. И бабушка говорила, что вы рассказы писали, и у вас неплохо получалось. Их не печатали, конечно, но… А слушаю вас — и вижу действительно аудитора.
— Видите?
— Ну вот. Вы даже уточнили именно это, а не то, что я имею в виду, хотя именно это и не поняли…
Анджей смутился. Потом вдруг почувствовал раздражение.
— А я вижу, — сказала рыжая. — Да, я вижу. Только не так, как вы.
Дальше шли молча. Рыжая — думая о чём-то своём, Анджей — время от времени выражая свою досаду укоризненными взглядами, которых девушка всё равно не замечала. Наверное.
Метроном трости на девять ударов зазвучал гулче под арочной подворотней, ведущей во двор.
— Пришли, — уже у подъезда, поднявшись на первую ступеньку крыльца, сказал Анджей.
Она кивнула. Задумчиво убрала за ухо липнущую ко лбу медовую прядь — чуть не до плеч волнистые волосы успели пропитаться моросью насквозь.
— Почему вы выбрали эту работу? — спросила Полина. — Почему именно эту?
Анджей так и не успел до конца сунуть руку в карман, чтобы достать ключи.
— Работа не хуже других, — наконец ответил он. — Да нет, лучше, намного лучше. Это отличная работа. Многие хотели бы оказаться на моём месте.
— И вам она нравится?
— Что за вопрос? Конечно, нравится.
Рыжая внимательно смотрела на него. Нет, не смотрела, конечно…