— Не скоро это случится, — ответила я, разглядывая волка, который уже начал исцелятся.
— Не скоро, но случится обязательно, — ответил вожак, вставая, — к вечеру приведут всех пленников, и, скажи, куда доставить челнок?
— На планету «Тогор», — ответила я, — Кахир восстановится, пусть позаботится об этом.
— Он доставит его, я обещаю, — ответил вожак и быстро пошел к лесу.
Волки, собираясь в небольшие группы, отправились за своим вожаком, десантников освободили от наручников и оставили стоять на поляне, Кахира унесли двое молодых мужчин, похожих на него, видимо братья, ох и наслушается волк от сородичей, волки не любят проигравших. Когда последние жители исчезли за деревьями, я развернулась к десантникам:
— Пленников приведут к вечеру, нам нужно подготовить каюты и медицинские блоки, ещё нужно много еды и горячих напитков, — сказала я и, развернувшись, пошла к челноку.
— Спасибо! — Услышала я от Аммара.
— Мы их вытащили, но смогут ли они продолжить службу, большой вопрос, может случиться, что из плена они сразу попадут в психушку.
— Нам нужно доставить их на космическую станцию «Тактурс-59», — сказал Аммар.
— Полетим обходным маршрутом, — ответила я, — придется облетать астероидную бурю, я проложу маршрут.
Вечер того же дня. Пава.
В каком состоянии доставили пленников, я видела. Больше всего пострадали десантники, видимо пытались сопротивляться. Жаль парней, их учили нападать и защищаться. Сдаваться в плен и спокойно принимать свою участь, они не приучены, и потому вид имели жалкий: сломанные конечности, на теле множество ран, синяков, порезов и даже укусов, одежда висела лоскутами, а на некоторых вообще были только повязки, прикрывающие нижнюю часть тела. Их привезли на большой машине, пока отряд Аммара осторожно переносил десантников в челнок, волки стояли в стороне и внимательно наблюдали за мной. Они посчитали меня самой опасной, ну оно и понятно остальные же не могут обращаться в волчицу. Вот только они не знают обо мне почти ничего, а вожак не станет делиться с ними информацией, простым членам стаи много знать не положено, спокойнее будут жить.
Двух женщин привезли чуть позже на маленькой и более комфортной машине. Молодой научный сотрудник еле держалась на ногах, вот кого волки заездили, темпераментные самцы, девушка выглядела замученной, кожа приобрела землистый цвет, под глазами синяки, скулы заострились, этой придется пару дней под капельницей лежать, а потом не меньше месяца восстанавливаться в специальной лечебнице и ещё год к психологу ходить, как минимум. А десантницу сопровождали двое сильных мужчин, очень похожих внешне, видимо ей повезло, братья волки отстояли в поединках свое право быть с ней, и получили девушку в личное пользование. Десантница не цвела как роза, но вид у неё намного лучше, она знала, что с ней будет, если попадет в плен, конечно, к такому сложно подготовится, но когда знаешь, переносить легче.
Аммар сверился со списком и, кивнув мне, пошел к челноку, нужно улетать и так задержались на этой планете. В командном отсеке было пусто. Сев в кресло пилота, я объявила по громкой связи, что челнок взлетает, и завела двигатели. Лететь пять дней, так не вовремя в той части галактики поднялась астероидная буря, придется облетать её по большому кругу, сутки в кресле пилота буду сидеть я, потом передам управление и буду отдыхать, сейчас экипаж занят пленниками, работы много всем хватит.
Глава 5
Двое суток спустя. Пава.
Я сидела на небольшой кухне и медленно ела йогурт с замороженными ягодами, видимо Аммар прикупил такой продукт для женщин, но одиночеством наслаждалась недолго. В кухню зашли десантница и научный сотрудник, последняя выглядела намного лучше с последней нашей встречи, цвет лица уже не был серым, синяки под глазами почти исчезли. Десантница вытащила сухпаек, а научный сотрудник взглянула на меня и достала из холодильника йогурт.
— Тебе бы нужно не это Таира, — сказал десантница, — лучше сухпаек разогреть, там все сбалансировано и белков, и жиров, и углеводов суточная норма.
Таира скривилась, глядя на то, как десантница выкладывает в тарелку из контейнера подогретую смесь и открыла йогурт.
— Ничего не хочу, умереть хочется, я столько лет училась, жила учебой и наукой, и все это для того, чтобы из меня сделали подстилку, — тихо ответила она, глядя на меня.